Поцелуй смерти - Мерил Сойер (2013)

Сейчас, поразмыслив, он понял, что Кэлвин Хантер гордился, что сын брата идет своим путем. Когда Адам окончил Джон Джей колледж лучшим в группе, дядя прилетел в Нью–Йорк бог знает откуда из Европы. Он пригласил племянника на обед в самый шикарный ресторан на Манхэттене, а потом, как обычно, исчез с горизонта.

Прошло целых пять лет, когда в следующий раз племянник услышал о дяде. Когда Адама повысили до детектива, Кэлвин поздравил его. Стремительное продвижение Адама явилось результатом кропотливой работы, но и степень, полученная в самом престижном колледже по уголовному праву, тоже не помешала. Дядя Кэлвин об этом напомнил, когда позвонил. Звучало так, будто поступить в Джон Джей было идеей его, дяди.

– Не могу сказать, насколько плохи дела, пока проводится аудиторская проверка, но может статься, вам придется отвечать по каким–нибудь неуплаченным долгам по совместной собственности.

Отлично. То, чего ему не хватало, – неоплаченных счетов. Даже пребывание за семью морями не приостановило выплаты за машину или счета, унаследованные Адамом после смерти отца.

– А что насчет виллы на Сиросе и личного самолета?

– И то и другое бралось в аренду, и ваш дядя запоздал с оплатой. То же самое и здесь. После его смерти и до сей поры я вносил платежи за дом. Это ценные активы. Я не хотел рисковать и допустить потерю права выкупа заложенного имущества.

– У меня создалось впечатление, что дядя был богат.

На самом деле Адам не знал и не интересовался деньгами родственника, но отец всегда говорил, что Кэлвин делает многочисленные инвестиции, и те приносят ему уйму денег.

– Я тоже так думал. Я ведь вел дела с вашим дядей много лет. У него много ценных активов. – Адвокат развел в стороны руками. – Эта… утечка финансов, кажется, началась недавно.

– Что он сделал со всеми своими деньгами?

– Трудно сказать. Мы узнаем точнее, когда аудитор все просмотрит. – Адвокат перебрал какие–то бумаги на столе, прежде чем добавить: – Вы не знаете, кому мог ваш дядя платить наличными по три тысячи долларов пятого числа каждого месяца?

– Нет. Понятия не имею. – Адам на секунду задумался: – Может, тратил на себя?

– Не думаю. Для себя он ежемесячно снимал наличные в банкомате и часто пополнял карточку «Америкен Экспресс». А этот ежемесячный съем денег происходил уже год.

– Ну, полно народа, вроде садовников, уборщиц, механиков, предпочитающих получать зарплату наличными, чтобы не отчитываться за нее перед государством.

– Верно, но таких работников я учел. Думаю, эти единовременные выплаты ваш дядя делал… по какой–то причине.

Адам выпрямился на стуле:

– Вы подозреваете шантаж?

– Нет, нет, нет, – слишком уж быстро запротестовал адвокат. – Конечно же, есть какое–то разумное объяснение. Может, аудиторская проверка даст ответ.

Потом Адам заехал в офис коронера. Он был знаком с ассистенткой коронера, Самантой Уотерсон, еще со времен своей службы в полиции Сан–Диего. Мимо этой женщины и муха не пролетит. Хотя заключения о смерти подписывал коронер, но всю работу по аутопсии проводила Саманта.

– Привет, Адам. Рада тебя видеть, – поздоровалась с ним Саманта.

Улыбка до ушей у этой рыжули так затмевала все на лице, что вы просто не замечали россыпь веснушек на носу и маленькие карие глазки, увеличенные стеклами очков в круглой черепаховой оправе.

– Давненько не виделись.

– Больше двух лет.

Последний раз он видел Саманту на прощальной вечеринке накануне своего отплытия.

– Как там в Ираке?

Он пожал плечами. Не стоит расстраивать людей, выкладывая им правду. Войска Национальной гвардии посылали с расчетом на два года пребывания в Ираке. Их миссия растянулась еще на восемь месяцев. Даже после того, как его чуть не убили, Адам торчал за бумажной работой, пока не кончился его срок.

– Да вот, заскочил обсудить результаты вскрытия моего дяди.