Поцелуй смерти - Мерил Сойер (2013)

Уитни с Адамом сели во внедорожник. Хлопок двери разбудил собак. Лекси увидела патрульного. И решила, что она сторожевая собака. Ее лай возбудил остальных, и секундой позже все собаки присоединились к ретриверу.

– Нет. Фу!

Строгого тона оказалось достаточно, чтобы замолчала Лекси, но остальные продолжали лаять.

– Фу! – повернулся Адам.

Собаки перестали лаять. Джаспер смиренно лег. Уитни сомневалась, что его хозяин до этого момента хоть раз повышал голос на песика. Адам завел машину и медленно выехал со стоянки. Патрульная машина ехала за ними, пока их автомобиль не миновал платежную будку.

Уитни подождала, пока они не выехали на простор трассы, потом решилась:

– Почему бы нам не поехать в «Шафран Блу»? Может, другие девушки или менеджер что–нибудь знают о Миранде.

– Не стоит. Сейчас девушки слишком заняты и не смогут выкроить для тебя время. Большинство людей не знают этого, но стриптизерши работают только за чаевые.

– Правда? Я понятия не имела. Я думала…

Она никогда особенно не задумывалась о стриптизершах, пока не обнаружила, чем занимается Миранда. В голове у Уитни возникла картина: обшарпанный бар, полный дыма, и распутные мужики. Вульгарные женщины с начесанными волосами и силиконовыми грудями выставляли напоказ свои телеса на сцене под ослепительными прожекторами.

– Забудь свои представления. Это дорогой клуб, один вход стоит сотню долларов. Случается, полиция получает звонки из «Шафран Блу». Обычно драка на парковке. Джаред Кабрал не терпит дебоширов. Его вышибалы выкидывают их при первом же признаке неприятностей.

– Джаред Кабрал – владелец клуба?

Адам повернул с Ла–Джолла–Паркуэй на Торрей–Пайнз–роуд.

– Да. Кабрал владеет восьмью клубами, последнее, что я слышал. В Южной Калифорнии, Аризоне и Вегасе. Все обслуживают дорогую клиентуру. В Вегасе легальный игорный клуб. В других большую часть вечеров в приватной комнате ведется нелегальная игра по высоким ставкам.

– Нелегальная игра и бои. Полагаю, там и наркотики водятся поблизости.

– Несомненно, но Кабрал ведет нелегальную деятельность вне пределов клубов, потому его не арестовывают.

Уитни пробрала дрожь.

– Не могу представить, с чего бы Миранде там работать. У нее же была куча денег по страховке.

– Не будь так в этом уверена. Если бы деньги лежали в банке или в брокерской фирме в США, то они бы засветились в отчете «Тотальной Слежки».

Уитни облизнула пересохшие губы и попыталась прояснить мозги. Как она могла так потерять связь с Мирандой?

– Сколько там прошло? Почти четырнадцать лет, с тех пор как Миранда получила деньги? – Адам не дождался ответа. – Она могла потратиться на учебу, съем жилья, курорты, украшения, одежду и всякую ерунду.

– Я так не думаю. Когда она посещала колледж, то чтобы заплатить за квартиру, Миранда работала неполный рабочий день. Она мне рассказала, когда оплатила мамины медицинские счета. И вела себя так, словно у нее имелась еще большая часть денег. – Уитни на мгновение задумалась: – Маме она дала меньше пяти тысяч долларов.

– И уж точно не потратила на дорогую машину. Этот «вольво» выпустили в конце восьмидесятых.

– И одежды она много не покупала. Я помогала ей упаковывать вещи. У нее имелось несколько хороших вещей, но ничего экстравагантного.

– Ты не знаешь, как долго она жила в коттедже?

– Около двух лет. Мы разговаривали на Рождество и день рождения, поэтому я знаю, когда она переехала из маленькой квартиры в Мишен–Бэй. Она не платила за коттедж, если заботилась о Джаспере, когда твой дядя уезжал. – Уитни еще помолчала, вспоминая. – Знаешь, Миранда всегда была бережливой. Не похоже, что она промотала деньги, полученные по страховке.

Их разговор прервали раздавшиеся позади сирены. Адам прижался к тротуару, а уснувшие было собаки вскочили, чтобы посмотреть на пронесшиеся мимо пожарные машины.

Когда мимо проехал последний пожарный тягач, Адам спросил: