Революция Любви - Владислава Мека

-Ага, а еще кожа слоями отваливаться. Зомби – фыркнула я и не испытывая никого чувства брезгливости, затолкала в рот обкусанный Охотниковым кусок.

-Я его облизал.

-А я его проглотила.

-Тебе все равно?

-Конечно! Это же – ЕДА – алчно поглядывая на оставшиеся кусочки, сообщила я.

-Ты не девушка.

-Попрошу без оскорблений!

-Когда это я успел? – опешил Егорка.

-Когда посмел утверждать, что я не девушка.

-Ты – девушка?! – и это на все кафе. Народ начал оборачиваться.

-Эту проблему легко решить – попыталась я успокоить заерзавших посетителей.

-Хирургическим путем что ли? – ну Егорка, ну гад!

-Думаешь, дойдет до того, что мне придется расставаться с девственностью на операционном столе?! – от злости я тоже перестала обращать внимание на окружающих и зло глянула на Охотникова.

-Ты об этом? – опять он краснеет.

-А ты о чем?

-О том, что ведешь себя, как пацан с улицы! Извращенка! – ой, кажется, мы говорили о разном.

-Может пойдем отсюда? Мне как-то стыдно стало... резко – положив два куска пиццы друг на дружку, я быстро запихала сие строение в рот и схватила Охотникова за майку, как раз и жирные пальцы вытру.

Егорка спорить не стал. Он, вообще, когда краснеет, как я заметила, дар красноречия теряет. Выходили мы под обстрелом кучи взглядов. Больше в это кафе не пойдем. Такими темпами в городе не останется ни одного места, куда я бы могла прийти.

-Только не оборачивайся! – вдруг прошипел Гошка мне в ухо.

-А что такое? – он разве не знает это великое правило – когда что-то запрещают сделать, непременно поступишь наоборот. Я не исключение! Обернулась.

Увидела. Стало ли больно? Как не странно, нет. Больно не было. Было обидно и завидно. Очень. Так завидно, что почему-то плакать захотелось. Совсем по-девчачьи. Что же сегодня такое?! Сначала одно мерещится, потом другое видишь воочию? Определенно, понедельник не мой день.

И не стесняются же, голубки! Руставелли – подонок, держит Машку за руку, будто она его собственность! А она – засранка и рада! Вон какие улыбки расточает и меня в упор не видит! Как же я зла! Убью, этого козла, точно, убью!

-Я ведь говорил, что не стоит оборачиваться – покачал головой Охотников, тем самым выводя меня из ступора – пошли отсюда, пока они нас не заметили.

-А что, если я хочу, чтобы заметили? Пусть она знает, что я в курсе!

-Ты ведешь себя, как ревнивый муж, не имея для этого никаких оснований!

-Как хочу, так и веду себя! Понял?

-Я в этом не участвую! Желаешь, устроить скандал и мордобой? Пожалуйста! А я пошел!

-Ну и вали! – окончательно разозлилась я.

-Дура! – и в противовес своим словам Охотников сжал мою ладонь своей и дернул меня за собой навстречу к приближающейся парочке.

-Ты чего творишь? – зашипела я.

-Сама же хотела! Пошли, официально признаем, что для нас их отношения – не новость. Уж лучше я пойду с тобой, чем буду лицезреть твою разбитую моську завтра.

Какой заботливый! Наверняка, просто не хочет, чтобы его дружка в реанимацию забрали! Машка нас первой заметила, попятилась, но встретившись со мной взглядом остановилась. Руставелли, в отличии от подруги, окаменел. Боишься, гад? Ну и правильно делаешь! Я тебя на куски порву, как Тузик – грелку!

-Рожу зверскую не строй! Тебе не идет.

-Не нравится – разрешаю, застрелиться!

И зачем я это делаю?...сам себе задал риторический вопрос Охотников

-Японский Бог! Кого я вижу? Руставелли и Мария! Какая встреча – и знаете, я даже передумала убивать Руставелли, такая обреченность у него в глазах стояла.

-Алекс, я могу объяснить – ух ты, Машка от своего спутника не далеко ушла.

-Маш, ты о чем? Гошенька мне уже рассказал, что вы – вместе. Прости, сегодня в универе не было времени подойти и поздравить вас – а чего глаза такие круглые и не верящие?