Сокровища фараона - Татьяна Величкина

— Что ты несешь, глупая женщина, — он резко поднялся с кровати и, отвернувшись, свел брови. — Как всегда ненавижу ошибаться в людях. Прости, но ты еще мало знаешь жизнь и людей, раз так быстро своих друзей можешь превращать в личных врагов.

— А ты, чем лучше ты? Что ты со мной делаешь? Я же не глупая, я все поняла.

— О чем это ты? — он не понимал к чему она клонит.

— А вот что! — Таня резко двинулась к комоду и, вытащив нижний ящик, вытряхнула от туда баночку с таблетками, которые он ей незаметно подмешивал в питье, — ты! ты!!! Я ненавижу тебя Скотт Тёрнер, теперь я все поняла, это ты со мной все проделал, чтобы я стала дрянью, предательницей, я погубила свою сестру!!!

Тёрнер, скомкав рубашку, бросил ее на кресло и, покинув комнату, вышел на балкон. Татьяна, закрыв лицо руками, кусала губы. Самое лучшее для нее в сложившейся ситуации, было подойти к Тёрнеру и своими ласками сделать все, чтобы переманить его на свою сторону, но этого она не могла сделать, этого ей хотелось меньше всего, в чем и состоялась ее роковая ошибка. Скотт понял, что пора расставить все точки над «и» и сделать выбор, он устал от ее холодности и насмешек. Если в России она еще была под его влиянием, здесь Тёрнер прекратил гипнотизировать ее и понял, что, слишком долго общаясь с ней, поселил в своей душе надежду на то, что Татьяна будет принадлежать ему. Теперь, видя ее поведение, он понял, как жестоко ошибся в своем выборе.

Сколько раз я себе говорил, что от доступных женщин не стоит ждать искренности, Тёрнер разочарованно посмотрел в ее сторону, теперь мне все ясно, теперь я знаю, что буду делать.

— Так ты вернешь мне карту, Скотт? — неожиданно твердо спросила его Татьяна, на что он удивленно засмеялся.

— А что, я похож на идиота?

— Но… — в ее глазах застыли слезы, — но, Скотт, ты же говорил… ты же… — она схватила его за плечи и закричала, — ты обманул меня, вы все использовали меня!!!

— Довольно, — спокойно прервал ее Тёрнер, — у тебя еще будет шанс исправиться, но сомневаюсь, что Пабло окажется дураком, большим, чем я.

Тёрнер невозмутимо смерил ее взглядом и отправился в душ. Когда он вышел, обмотанный полотенцем, Татьяна так и сидела в той же позе у столика, где стояла бутылка с мартини. Тёрнер, натянув на себя футболку и легкие шорты, направился к двери, бросив ей:

— Да кстати, мартини я взял для тебя, право напиться у тебя еще осталось.

Оставив ее одну, Тёрнер быстро спустился по ступенькам вниз и, выйдя из гостиницы, набрал номер да Силва.

Стояла настоящая африканская жара, и Скотт пожалел, что так быстро покинул прохладный номер. Если бы не эта стерва, в момент превратившаяся в фурию…

— Да, Пабло, у меня есть немного времени, по этому, я решил съездить сам. Нет, ты смотри, на улице жара. Понял, тебе не привыкать, а как же… ладно, сейчас я возьму машину и буду. Хорошо.

Скотт надел солнцезащитные очки и бейсболку, и понял, что белому человеку, немного легче пережить тропический зной только в специальной экипировке.

Раскидистые пальмы отбрасывали кружевные тени на раскаленном асфальте, а воздух был наполнен запахом каких-то тропических цветов. Если бы не эта бесконечная жара, то я мог бы подумать, что попал в рай, вздохнул Тёрнер. Оглядевшись, он направился в сторону парковщика, чтобы спросить, где тут можно арендовать автомобиль. Улыбчивый парень-араб начал рассказывать о достопримечательностях Каира и об экскурсиях, которые можно посетить.

Тёрнер ему быстро объяснил, что ему нужна машина, а не экскурсионное бюро. При этом он так грозно посмотрел на парковщика, что тот, продолжая улыбаться, выразил такой испуг, что его улыбка больше напоминала гримасу дикой обезьяны в момент наивысшего ужаса. Заметив, что он перестарался, Тёрнер улыбнулся и, извинившись, дал ему пару долларов. Он не хотел, чтобы обслуга начала перешептываться между собой об ужасном мистере из 113 номера.