Сокровища фараона - Татьяна Величкина

— Я все слышал, но не хочу сейчас говорить об этом. Сейчас мы остановимся в какой-нибудь более-менее приличной гостинице, и все обсудим после ужина.

* * * *

Хюберт Нордлейк спокойно шел на встречу с неизвестным ему заказчиком. Его шаги гулко раздавались в тишине. Остановившись у массивной, деревянной двери, Нордлейк провел рукой по коротко подстриженным, седым волосам. Ему было уже сорок три года, хотя он выглядел гораздо моложе, благодаря крепко сложенному, спортивному телу. Постучав, он услышал, как тихий, вкрадчивый голос мужчины пригласил его войти.

— Добрый вечер — смуглый человек, невысокого роста встал из-за стола, протягивая Хюберту руку. — Сеньор Берлони много мне о вас рассказывал.

Нордлейк не ожидал, что у этого маленького, начинающего лысеть человечка, такое сильное рукопожатие. Его рука была холодной и твердой, как сталь, словно принадлежала совсем не человеку из крови и плоти.

— Присаживайтесь — смуглый человек вернулся к своему столу и, открыв нижний ящик стола, вынул папку. — Может кофе или что-нибудь покрепче?

— Я не пью. — Нордлейк удобнее устроился в мягком, кожаном кресле. Он незаметно осматривал незнакомого заказчика и в его бледно голубых, рыбьих глазах, был интерес.

Вчера он очень поздно вернулся из Рио Негро и до сих пор хотел спать. Заказчик, перебирая документы, которые он вынул из нижнего ящика стола, иногда внимательно поглядывал на Нордлейка. Ему нравилось его хладнокровное выражение лица и ледяной взгляд, который бывает только у профессионалов. А он и в самом деле был настоящим профи своего дела. Крупный, резко очерченный нос с широкими крыльями придавал ему еще более внушительный вид, а выступающий подбородок указывал на волевой, сильный характер.

— Ну — наконец сказал заказчик, — здесь все.

Нордлейк раскрыл папку и посмотрел на цветную фотографию мужчины, которому было около сорока. Он стоял с какой-то блондинкой, видимо это фотография была «взята» из семейного альбома. Мужчина был неплохо сложен, Хюберт быстро просмотрел досье и, улыбнувшись одним уголком рта, сказал:

— А у этого профессора жена просто красавица.

— А это не должно вас интересовать, — заказчик открыл коробку с сигарами, — Сигару?

— Не курю — покачал головой Нордлейк и, увидев на столе открытый кейс, оторвался от фотографии своей жертвы.

— Теперь мы должны обсудить вопрос об оплате, — улыбнулся смуглый человечек и, усевшись в свое кресло, смерил надменным взглядом Хюберта, — думаю, мои условия вам понравятся.

Глава 4 Таинственный дар

Саша проснулась оттого, что на кухне кто-то гремел кастрюлями. Она тихонько встала с кровати и на цыпочках зашла в кухню.

— Ага! — Саша подскочила к Полине Сергеевне и, крепко обняв ее, поцеловала.

— Ты напугала меня, дочка — женщина тяжело опустилась на стул, — А Таня сказала, что ты болеешь, вот я и решила заглянуть к вам, ну, — Полина Сергеевна поцеловала Саньку в лоб, — как ты, по лицу все нормально вроде. А температура есть?

— Что ты, мамочка, — Саша еще раз обняла ее, прижимаясь щекой к мягкому плечу матери, — у меня сегодня с утра было тридцать семь с копейками. Таня убежала то ли на репетицию, то ли на концерт… не помню. Сказала, чтобы я лежала, а мне так нужно было уйти.

— Я смотрю, ты не простудой заболела, а этим своим Египтом, — укоризненно заметила мама, — Я не хочу даже думать о том, что когда-нибудь ты туда отправишься.

— Мама, на какие шиши. Мне просто стало интересно разобраться в одном деле.

Полина Сергеевна, сжав губы, покачала головой и, подойдя к газовой плите, выключила кипящий чайник. Саша видела, что с мамой творится что-то неладное. «Не просто из-за моей болезни она приехала». Девушка не решалась спросить маму, в чем дело. «Вот, еще своими египетскими бреднями ее расстроила», — сокрушалась Санька. Мама выглядела немного усталой, и по всему было видно, что с ней что-то не то.