Саит - Валентина Кострова

— Что случилось?

— Отец вылетает в Сочи, но не думаю, что есть причина беспокоится… — ужас в глазах малышки заставляет меня заткнуться, спрятать мобильник в карман джинсов и обнять девушку. Она с готовностью прижимается ко мне, ее потряхивает. Чувствую, как футболка в одном месте становится мокрой. Обхватываю руками голову Девы, заглядываю в глаза полные слез.

— Все будет хорошо. Я сегодня постараюсь найти машину, и мы уедем отсюда, — целую ее в губы, утыкаюсь лбом в ее лоб. Дева судорожно вздыхает, всхлипывает.

Вечно быть в бегах не самый лучший выход сейчас, но страх Девы физически ощутим, мне не хочется выяснять причины ее молчаливого ужаса, я просто защищу ее. Даже от собственного отца.

Глава 20. Дева

Страх парализует. Страх заставляет тебя озираться по сторонам и бояться собственной тени. Страх будит ночью, пугает тебя каждым шорохом. Страх с тобой, в тебе, за тобой. От него никуда не убежать, не спрятаться, не исчезнуть.

Проходит долгих мучительных два дня, с того самого звонка, когда кто-то Саита предупредил о том, что его отец вылетает в Россию. Паника, молчаливая истерика и ужас меня держат в плену все эти дни. Я не могу сомкнуть глаз ночью, прислушиваюсь к шагам на лестничной площадке. Мне кажется, что как только я засну, в квартиру тут же ворвутся люди Саида Каюма или сам Омар. Уверена на сто процентов, что бывший жених проявит жгучее желание участвовать в поисках сбежавшей невесты. Удивляет спокойствие Саита. Он словно не чувствует, как над нами сгущаются предгрозовые тучи, как в воздухе пахнет грозой, как перехватывает дыхание от духоты.

— Дева, ты не видела мою белую футболку? — Саит выходит из ванной комнаты, замирает в дверном проеме на кухне. Отрешенным взглядом разглядываю его голый торс, не совсем улавливая смысл вопроса.

— Я ее вчера постирала, она на балконе сушится. Возьми в шкафу черную, она поглажена, — заставляю себя улыбнуться. Не хочу, чтобы Саит заметил мое беспокойство.

Может я просто себя накручиваю без повода. Мы уехали далеко, мы почти нигде не светимся, живем себе тихо в квартире, ожидая приезда моего отца. Вздрагиваю. Кто первый до нас доберется? Отец Саита или мой папа? Шансы одинаковые.

— Что купить? Хлеба и молока? — криво улыбается, зачесывает рукой волосы назад. Саиту не мешало пойти постричься. — Ты вчера хотела мороженое, взять? Какое?

— Не ходи никуда, — шепчу, затыкая рот своему страху. Саит смотрит на меня не мигающим взглядом, на мгновение становится чужим и далеким, но тут же подходит ко мне и садится на корточки. Берет мои руки, складывает их лодочкой и целует пальцы.

— Дева, ты какой день сама не своя. Я все вижу, но твоя паника беспочвенна.

— У меня плохое предчувствие. Останься дома. Или давай я пойду с тобой.

— Боже, да я иду в магазин, который находится неподалеку, не нагнетай обстановку, — сердится, резко встает, мои руки вслед за ним поднимаются вверх, но тут же безвольно падают. Я понимаю его гнев, но ничего с собой не могу поделать. Паника во мне, как кислород в легких.

— Прости, — опускаю голову, прячу от Саита свои испуганные глаза, но он приподнимает лицо, обхватив пальцами мой подбородок.

— Уверяю тебя, завтра ты уже будешь хохотать над своими страхами, если не будешь их кормить своей энергией, своими мыслями. Прекрати себя накручивать, думай о том, что первый приедет твой отец, а не мой. Когда хоть один человек будет на нашей стороне, противостоять Саиду Каюму будет легче, — озорные искры в глазах заставляю на мгновение расслабиться и забыть все плохое, что себе придумала.

— Ты прав. Купи мне большую упаковку пломбира.

— Вот и отлично, — нагибается, чмокает в губы. — Все будет хорошо, — эти слова звучат как молитва. И я верю им, верю в уверенность Саита.