По осколкам разбитого сердца - Татьяна Солдатова (2019)

Отвернувшись от окна, посмотрела на сына. Ну, что же, малыш, ты так хотел найти отца, познакомиться с ним и поближе узнать. Скоро твое желание осуществится. И дай бог, так как ты этого хочешь и представляешь. Без разочарований и боли…

Утро выдалось очень солнечным. Несмотря на то что легла я поздно, проснулась бодрая и отдохнувшая. Часы показывали шесть утра. И что, спрашивается, подорвалась в такую рань. Спала бы себе, и спала.

Разлеживаться не стала, пошла готовить завтрак. Макс блины просил с ветчиной и сыром как раз время будет на всех испечь, включая бабушку. Увлекшись блинами с разными начинками, не сразу заметила появление новых лиц на кухне.

— Вот это я удачно проснулся пораньше. А у нас, что сегодня праздник? На завтрак такие разносолы.

Обернувшись, увидела взъерошенного мужа подруги.

— Доброе утро, Сереж. Нет, не праздник. Я просто нервничаю. А когда я нахожусь в таком состоянии, мне надо занять себя чем-то полезным. А жена где?

— В душ отправил, а сам на запах пошел и видишь как удачно, мне больше всех вкусностей достанется.

— Да ты не переживай, это только часть блинов. Фаршированные блинчики колбаской и сыром в микроволновке разогреваются, чтобы сыр расплавился.

— Ну, если что, то я знаю теперь способ вкусно-приготовленного и разнообразного завтрака. Ле-е-ер, ты, вообще, ложилась спать-то? А то разошлась смотрю, прямо по-королевски.

— Конечно, ложилась. Не переживай.

К моменту, когда закончила готовить все уже собрались на кухне.

— Мам, блинчики! Прямо как я люблю! М-м-м… Вкуснота.

— Садись давай. Я тебе какао сварила.

— Спасибульки.

— Это что-то наподобие нашего "Океюшки", да? — засмеялся Сергей.

— Да, мы же не знаем, как еще можно исковеркать русский язык, вот и изобретаем слова.

— Все с вами ясно. Кстати, вчера, наконец-то, пришло подтверждение, что нас берут, в Израильскую клинику. И список документов, которые еще необходимо будет привезти с собой. Через две недели, Дашуль, нас ждут.

— Здорово, поздравляю! А то вы все молчите про поездку, а я боялась спросить, вдруг передумали. Даш, ты что плачешь-то?

— Крестная, ты чего не хочешь лечиться?

— Очень хочу, радость моя.

Обняла крепко подругу и прошептала, чтобы слышала только она.

— Даш, у вас все обязательно получится. И деток будет столько, сколько вы сами захотите, — и уже для всех добавила. — А теперь бегом есть, я в отличие от некоторых уже слона готова проглотить.

После завтрака позвонила бабушке и долго разговаривала с ней по телефону. Рассказала о вчерашней встрече, о своих опасениях и переживаниях. Глупо, ведь через несколько часов встретимся, и будем обсуждать то же самое, но на душе было почему-то неспокойно. Даже наш с ней разговор не принес облегчения. Голос показался каким-то надломленным. Или я все же просто накрутила себя?

— Мам, смотри, что мне дала крестная, — влетел в комнату сын.

— Что это?

— Ваш школьный альбом! Я выпросил. Правда, здорово?

— Наверное. Давай сейчас сходим в магазин, а потом поедем к бабушке в больницу.

— А как же альбом?

— А куда он денется-то? Вечером посмотришь, ладно?

— Ма-а-ам, ты не хочешь, да? Чтобы я его нашел?

— Милый, ну что ты такое говоришь. Сейчас твоего папы просто нет в городе, как только он появится, мы обязательно с ним встретимся и поговорим…

— Ты узнавала про него? Ну, что его сейчас нет в Москве! Да? — перебил на эмоциях меня Макс.

— Да, узнавала. НО! Родной мой, давай без обид. Мы не знаем, как и чем он сейчас живет.

— Ты говоришь про его новую семью?

— Почему новую?

— Ну, как. Мы же его старая семья.

Я смотрела на сына и не знала, что сказать. Вернее, КАК сказать, что мы, в общем- то, не являемся ему семьей: ни старой, ни новой.