Жестокий Король - Рина Кент (2021)

Неправильными мыслями.

Неправильным чертовым воздухом.

Единственное, что постоянно мелькает у меня в голове, — это выражение ужаса и отчаяния в ее заплаканных глазах, когда она смотрела на меня.

То, как она умоляла, хотя она не из тех, кто это делает.

Я хотел напугать ее, поставить на место и научить, что мне нельзя перечить.

Но увидев ужас в ее глазах и почувствовав, как она сжалась и задрожала, со мной произошло нечто странное.

У меня появились сомнения.

Я впервые засомневался.

Всю свою жизнь меня учили быть напористым. Как только я спланирую все до мелочей и изучу все возможные результаты, я не должен оглядываться дважды, прежде чем двигаться вперед.

В конце концов, ни в одном из сражении не выигрывали, просто удерживая крепость.

Моя семья известна своей смелостью в деловых, социальных или политических ситуациях. Мы не отступаем, как только на что-то нацеливаемся.

Сегодняшняя ночь не должна была стать другой.

И все же… стала.

Быть может, я зашел слишком далеко. Может, я спровоцировал какую-то травму, которую она изо всех сил пыталась похоронить внутри.

Ее голос звучал так же, как в ту черную ночь. Я провожу рукой по волосам и выбрасываю сигарету.

Все кончено.

Дело сделано.

Это должно указать Астрид на ее место.

Судя по тому, как Дэниел поет с Ронаном, похоже, она не потрудилась позвонить или написать ему.

Не знаю, должно ли это радовать или злить меня.

Какая-то часть меня счастлива, что все закончилось, но другая часть, самая запутанная чертова часть, чувствует себя более пустой и черной, чем в начале ночи.

Это должна быть моя победа, но я не чувствую себя победителем.

Глава 14

Астрид

Я не ненавижу тебя, я ненавижу свою слабость.

Я прячусь в своей комнате под одеялом, вдыхая собственный воздух.

Я больше не ругаю себя за чувство слабости.

Я провела всю ночь, свернувшись в позе эмбриона под одеялом, и плакала до тех пор, пока слёзы не перестали литься.

Нет слов, чтобы описать ту ненависть, которую я испытываю к себе за то, что позволила ему добраться до меня.

Как мне выжить в большом, огромном мире, если я даже не могу постоять за себя?

Буду ли я чувствовать себя по-настоящему свободной, если покину дом отца или, я просто обманываю себя?

Все эти хаотичные вопросы не покидали меня всю ночь.

Я думала о маме и о её силе, и это только усилило ненависть к себе за то, что я не такая, как она.

Я думала о папе, о его силе и о том, что я не унаследовала ни грамма от него.

Я думала о колледже, о своем рисовании и о том, что понятия не имею, куда мне уехать.

Все это обрушилось на меня. Я не знаю, как с этим справиться, и смогу ли я пройти через это.

Прошлой ночью, под действием адреналина и страха, я поняла кое-что очень важное.

Я никогда по-настоящему не контролировала свою жизнь.

Все это время я плыла, как бесцельный объект без зоны посадки в поле зрения.

Дверь открывается, и я замираю, затаив дыхание. Я не в настроении ни с кем разговаривать, даже с Сарой.

Она проверяла меня, но я сказала, что хочу побыть одна.

Кровать прогибается, когда кто-то садится на край.

Сильный кедровый запах выдает его еще до того, как он заговорит.

— Сара сказала, что ты сегодня неважно себя чувствуешь? — спрашивает папа своим обычным спокойным тоном.

Я издаю утвердительный звук, не меняя положения.

Слева от меня доносится вздох. Это не раздражение, а скорее смирение, или что-то подобное. Он издает один и тот же звук каждый раз, когда приходит ночью поправить мое одеяло.

Это единственная привычка папы с тех пор, как я переехала в этот дом.

Каждую ночь он поправляет мое одеяло, будто я ребенок, и шепчет: «Спокойной ночи Звездочка».