Разоблаченная - Джасинда Уайлдер

Он подмигивает мне и не двигается.

Я тяну джинсовую ткань вниз, и Логан выходит из штанов. У него серое нижнее белье из плотного, эластичного хлопка, обтягивающее его тело. Я не могу отвести взгляда от его паха. Я смотрю на выпуклый и толстый контур его члена. Он тяжело дышит и хмурится, когда я последний раз протягиваю к нему руку, подсовываю указательный и средний пальцы обеих рук между резинкой и его телом, двигая их по его телу так, что кончиком пальца касаюсь его эрекции. Он вздрагивает от этого контакта и втягивает живот. Я тяну вниз, освобождая его ствол от ткани. Он приподнимает каждую ногу, и вот передо мной обнаженный Логан.

Мы оба обнажены.

Я чувствую головокружение и ужас.

Я должна прикоснуться к нему. Мои ладони двигаются по его груди, бокам, спускаясь ниже и сжимая его ягодицы. Тяну его ближе. Он вдыхает, ладони на моих бедрах и его губы прикасаются к моему плечу.

‒ Логан, ‒ выдыхаю я.

Я умоляю, и он это знает.

Его рот опускается к моей ключице, он наклоняется, целуя изгиб моей правой груди. Сильные пальцы поднимаются от моего бедра, обхватывают грудь снизу и тянут ее ко рту. Его прикосновение нежное, а рот теплый и влажный. Я стону от чувств, когда мой сосок оказывается у него во рту, как он скользит по нему языком, пробуждая желание внутри меня. Разжигая пламя.

Как только я хочу прикоснуться к его эрекции, он отходит. Его глаза блестят.

‒ Ложись на кровать, Изабель. ‒ Как всегда у него мягкий и теплый голос, только сейчас с нотами настойчивости.

Я отхожу. Попой врезаюсь в матрац и поднимаюсь на него. Ложусь на спину. Поворачиваюсь так, что моя голова на подушке. Тяжело дышу. Моя грудь поднимается и опускается, покачиваясь из-за каждого моего вздоха. У меня болят соски. У меня бьется сердце. Я мокрая. Я не хочу, но позирую для Логана. Одна рука держится за густые черные волосы. Одна нога стоит коленом вверх, бедра сведены прикрывая от его взгляда интимное место, а другая рука закрывает мою грудь.

Он голый, напряженный, стоит и смотрит на меня, я на него.

Он великолепен.

Татуировки, разные изображения, покрывают его руку от плеча до локтя. Его волосы распущены, вьются на концах, свисают с его плеч. Его тело ‒ тело воина: худощавое, твердое как алмаз, острое как лезвие, каждая мышца выделяется, как будто ее вырезали из мрамора. Его мужское достоинство... я кусаю губу, когда смотрю на него. Длиннее, чем положено, толще, чем я ожидала, слегка изогнут кнутри. Хочу прикоснуться к нему, обхватить его пальцами и взять в рот, почувствовать его вкус. Хочу направить его в себя, чувствовать, как он входит.

Я хочу его. Хочу его.

Я распахиваю колени, и он издает рык.

Забирается на кровать. Его колени по обе стороны моих бедер, одна рука упирается в матрас у моего лица, а вторая блуждает у меня в волосах. Губы касаются моих, дразня.

Он не целует, дразнит.

Кончиком языка он касается моей нижней губы в том месте, где я прикусываю ее сейчас.

Я помню, как он поднес стакан виски к моим губам, стакан, которого касались его губы. Помню вкус жидкости на своем языке, то, как она обжигала мое горло и то, как я хотела ощутить вкус его губ.

Его пальцы путаются у меня в волосах, он обхватывает мой затылок, закидывая мою голову, и впивается в мои губы поцелуем. Он целует меня, и целует, и это продолжается целую вечность.

Это продолжается до тех пор, пока мы оба не теряем способность дышать, пока его язык не исследует каждый уголок моего рта, пока не коснется обеих моих губ, языка, пока я не дернусь от него, чтобы ухватить воздух.