Программа за Выживание - Екатерина Босс

— Я хочу, чтобы ты был честен, только и всего, — пожала плечами Горина. — Честен перед самим собой, дорогой, — улыбнулась она сыну, положив ладонь ему на плечо.

— Я боюсь быть честным с самим собой, — неожиданно произнёс мужчина, смотря на то, как Аня укладывает чемоданы в свою машину. Он не верил, что пришло время прощаться. — А вдруг, я начну желать нечто такое, что разрушит всю мою прежнюю жизнь, которую выстраивал годами? — спросил он у матери, сжав ее ладонь на своем плече.

— Иногда то, чего мы боимся, менее опасно, чем то, чего мы желаем, — улыбнувшись произнесла Лидия Борисовна.

— И кто это сказал? — усмехнувшись спросил мужчина, смотря на то, как открываются ворота и Анна Громова покидает его ферму, в этот раз, возможно, навсегда.

— Один британский литературный критик, живший в конце девятнадцатого века, — ответила ему Горина. — Но сейчас важно не это, — покачала она головой.

— А что? — нахмурившись спросил Костя, повернув голову к матери.

— Кто та, что заставила тебя бояться своих желаний? — спросила его проницательная мать, от которой невозможно скрыть ни единого секрета. Так было всегда в его детстве и остается по сей день. — Кажется, она удивительная, — задумчиво протянула Горина.

— Ты не представляешь насколько, — ответил Костя, покачав головой. — Она сводит меня с ума, — честно признался он, хоть и вложил в эту фразу совсем не романтический смысл.

— Тогда я просто обязана с ней познакомиться! — воскликнула женщина со счастливой улыбкой смотря на своего взрослого сына.

Лидия Борисовна Горина так долго ждала того момента, когда ее сын встретит ту самую женщину. Впервые, в жизни ей было все равно сколько этой девушки лет, какое у нее образование, из какой она семьи и насколько она красива. Всю свою жизнь ее волновало лишь счастье единственного сына, самого важного мужчины в её жизни, пусть даже она никогда не говорила об этом вслух. Сейчас, Горина смотрела в родные васильковые глаза и готова была танцевать от счастья, даже под ужасную современную музыку, от которой у нее болела голова. Кажется, сердце ее сына наконец-то начало таять…

Глава 29

В жизни каждой женщины, хотя бы раз, бывал такой случай (очень-очень много раз, кого мы обманываем), когда она, стоя перед зеркалом и оглядываясь назад на гору одежды, что она достала из своего безразмерного шкафа, приходит понимание неизбежного — ей нечего надеть! Я, не исключение, меняю уже четвертый наряд за последние сорок минут. На самом деле, все довольно просто, «нечего надеть» своеобразный крик о помощи для каждой женщины, в жизни которой наступает черная полоса. Вот и я, смотря на свою несчастную мордашку в зеркало, отчетливо понимаю, что выходить из своего пряничного домика не хочу. Не потому, что мне нечего надеть, а потому что боюсь встретиться с Константином. В последнее время наши отношения свернули на опасную дорожку, и я пока не придумала, как нам вернуться на прежний путь.

— Нет, это платье вообще стоит выкинуть, — говорю, смотря на себя в зеркало. Все-таки не стоило покупать это синее шифоновое платье в розовый горох.

— А это сжечь, — вздыхаю, бросая на пол шорты с принтом зебры и топик к ним.

В горе одежды нахожу хлопковый сарафан молочного цвета на пуговицах, с рукавами фонариками и аккуратным белым воротником. Поднимаю его перед собой и вспоминаю, взяла ли с собой плетеные босоножки, которые купила в Дубае в прошлом году. Да и соломенная шляпка здесь бы отлично смотрелась.

— А вот это я бы оставила, — послышался мелодичный женский голос со стороны двери и я, быстро повернув голову, удивленно округлила глаза.