Эмпат - Эльвира Дель'Искандер (2018)

В воде плескались три человека в шапочках. Недалеко от них у бортика стоял доктор Бергман, который, как только увидел Анью, изменился в лице. Он потянул секунды две и все же пошел Анье навстречу, понимая, для чего она пришла.

– Ну как? – спросила Анья, стоило остановиться напротив него. – Вы видели? Он договаривается с персоналом, не так ли?

– Нет, Анья, не договаривается, – удивил доктор Бергман. – На камерах прекрасно видно, как Рейнард Либлик в компании двоих охранников прямым путем добрался до изолятора: из пункта А в пункт Б. Не останавливаясь, никуда не сворачивая, не переговариваясь с охраной. А затем сидел в собственной камере. До сих пор сидит. Никто ему дверь не открывал, бежать не помогал, сам он также выбраться не пытался. К двери камеры больше не подходили.

Анья была ошарашена. Что такое говорит доктор Бергман? Как это не останавливался, как это не сворачивал? А как же его визит к Анье? Она же смотрела ему в глаза. В эти хищные, пугающие глаза!

– Вы уверены? – спросила Анья. – Может быть, тот, кто просматривал камеры, что-то упустил, не заметил…

– Я сам просматривал камеры.

Невероятно. Что же он проделал, каким таким образом подобрался к Анье? Как-то же сумел обхитрить людей! И она поняла.

– В камерах ошибка, – заявила Анья. – Наверняка, тот, кто с ним заодно, кому невыгодно попадаться на глаза, успел их подправить. Смонтировать. Просто вы не обратили на эти мелочи внимания.

Доктор Бергман и бровью не повел.

– Анья, мне кажется, вы насмотрелись фильмов. Кому нужно проделывать такие сложные маневры с нашими скромными камерами?

– Рейнарду Либлику! Ему и нужно! Он творит за вашей спиной, что пожелает, ваш персонал ему помогает, а вы даже не догадываетесь об этом!

Теперь доктор Бергман покусывал губу: не знал, как быть. С ней, с Аньей. Анья чувствовала его растерянность.

Едва заметно покачав головой, он, наконец, проговорил:

– Я поговорю с Либликом. Возможно, что-нибудь выяснится. Но это все, что я могу. Я понимаю, что работать приходится с непростыми пациентами, и доверия к ним мало, однако бездоказательно обвинить человека я тоже не могу.

– А я до сих пор не могу понять, почему «особо опасные» личности занимаются в общей группе.

Доктор Бергман усмехнулся. Отчего-то сказанное его позабавило.

– Групповая терапия – очень действенный инструмент. Поскольку такие пациенты, как Либлик, тоже нуждаются в действенной помощи, они становятся членами групп. Я такое практикую. Во вторых, Анья, в следующий сеанс обратите внимание на его правую щиколотку – вам станет легче смириться с происходящим. А теперь идите, Анья, и хорошенько выспитесь. Вы не только излишне чувствительны, но и страшно впечатлительны.

Доктор Бергман отвернулся и пошел обратно к своим подопечным. Анья молча смотрела ему вслед.

– Звали ее Анабель. Она входила в ту же балетную труппу, что и я. Отношения не задались с самого начала, хотя в лицо мне она улыбалась. Изначально мы обе выступали в массовке: кордебалет и все такое. Но в какой-то момент меня сделали второй солисткой, и вот тут наше скрытое противостояние перешло на новый уровень. Она буквально меня возненавидела: постоянно подсиживала, гадила исподтишка. То на спектакле подтолкнет во время сложного па, то пачку испортит, то косметичка у меня пропадет. Не говоря уже о том, что злословила за моей спиной, придумывала обо мне всякие нелепицы. Доказать такое сложно, вот и приходилось терпеть, куда деваться. То, как выстраиваешь отношения с коллегами, исключительно твои проблемы, решай их сам.