— Тебе и всей жизни не хватит понять, что это за чувство — щелкнул зажигалкой, — оставь мне ребенка, она же тебе не нужна. Там начнешь новую жизнь. Рожай сколько угодно от этого Гарри, Фреда, как его там — затянулся, — а Лизу оставь.

— Мне нужна подписка о вывозе ребенка — сняла маску доброжелательности, — и всего лишь. Будешь артачиться, я завтра же подаю в суд на установление прав отцовства. В общем, найму юриста, уж он- то быстро все обтяпает за энную сумму. Но знай! Ты ее не увидишь никогда! — нервно закурила, подергивая ногой под столом. Ощущая себя лишней, Ника хотела уйти. Она задыхалась. В прямом и переносном смысле: от дыма и ощущения безысходности.

— Деньги, может? Мы продали квартиру? — Влад покосился на Нику. Та одобрительно кивнула, это был последний шанс договориться.

— Хм, насмешил, что ты мне можешь предложить, дорогой, у тебя же кроме… — посмотрела в область паха, — ничего стоящего больше нет, а копейки ваши мне не нужны. Мой будущий муж очень богат. Он хочет создать полноценную семью. Подписывай. — поставила на стол сумку с документами. Напряжение накалилось до предела. Стряхивая пепел, Влад смотрел в одну точку на бледно- голубой скатерти. Отчаянно сдавливая пальцами кисть собственной руки, Ника считала собственный пульс в ушах.

— Подпиши, не будь идиотом, я разрешу тебе видеть ее иногда, развод оформим по быстрому, никто не в накладе — протянула ручку, — все уже нотариально заверено.

Услышав эти слова, Ника вспыхнула, словно спичка. Сдерживая желание придушить эту мегеру, она лишь процедила:

— Никто не в накладе? Вы о чем!? Это ребенок! Живой! Вы у нее спросили, с кем она хочет быть, она любит Влада, он ее отец!

Валерия застыла, сменившись в лице.

— Ой, милая моя девочка- няня, тебе ничего неизвестно, так что попрошу не засовывать свой нос, куда не надо.

— Все мне известно. Какая вы, тоже… — обронила девушка, нервно потирая пальцем край скатерти.

— И что же тебе известно? Как я столько лет сидела и ждала, когда этот баран изволит бросить свою долбаную работу? Когда он обратит внимание на жену и начнет боготворить ее в полном смысле.

Влад саркастически хмыкнул, представляя себе дальнейший мотив старой шарманки.

— Тебя с ним ждет нищета и бытовуха. Он не способен зарабатывать! Он же спасатель, куда ему до земных благ. Что вы можете дать Лизе? Хорошее образование? Сможете? А Том сможет — вызывающе посмотрела на парня.

В горле Вероники застрял комок, что она могла возразить против таких слов? В жизни она не мыслила подобными категориями.

— Любить. Мы можем дать ей любовь — нашлась Вероника, глядя на Влада в поисках поддержки. Лицо его было серым и злым, как когда-то давно, в ту самую первую встречу. Он молчал и не проронил ни звука. Похоже, он что-то внутренне обдумывал.

— Я сказала. Подписывай. Мне не нужны эти проволочки. Лизе со мной будет хорошо. — настаивала девушка, глядя на часы.

— Хорошо, я подпишу. Но знай, она не помнит тебя, и когда ты возьмешь ее за руку, чтобы увести, она начнет истошно орать. Ты помнишь, что такое детский ор? А лужи на ковре? А три часа ночной истерики? — бросал слова, словно ударом хлыста чеканя звуки. Взгляд ее глаз несколько изменился, словно она наступила на эту самую грязную лужицу.

— Все равно. Уж поверь, справлюсь. Пиши. — придвинула к нему бумагу.

Когда сил препираться не осталось, он последним росчерком подписал себе жестокий приговор. Казалось, Вероника совершенно не понимает его действий. Она резко вскочила из — за стола, бросившись в комнату Лизы.

Как в страшном кошмаре: быстрые сборы, пустые фразы, суета все заполнила собой. Отказавшись взять и половину вещей, девушка отстраненно наблюдала за тем, как Ника заплетает вьющиеся волосики в две ажурные косички.