Ангел без головы - Чейз Джеймс Хэдли (1967)

Подошел трамвай, и толпа ринулась на штурм. О том, чтобы сесть, нечего было и думать, и Уортингтона прижало к какому-то старику. Тот оглядел его, а потом принялся смотреть в сторону. Наверное, типично английская внешность незнакомца вызвала у старика подозрения, но Уортингтон к этому давно привык. На него здесь повсюду поглядывали настороженно – на улицах, в отелях, в ресторанах. Поношенная одежда говорила о том, что он не турист. Все время пребывания тут, в Праге, он вызывал подозрения.

Трамвай подъехал к Староместской площади, и Уортингтон вышел. Он быстро миновал знаменитые куранты XV века. Туристы уже собирались группами, чтобы посмотреть на двенадцать апостолов, которые появляются во время боя часов, сменяя друг друга. Уортингтон задержал взгляд на фигуре Смерти – скелете, отбивающем время. Уортингтон почувствовал, что его срок близится, и поспешил отсюда прочь.

Протолкнувшись сквозь заполонившую тротуар толпу, он нырнул в переулок, по обеим сторонам которого красовались отреставрированные барочные дома, а затем свернул в подворотню.

Здесь он подождал немного, оглядываясь по сторонам. Навстречу шла какая-то хромая старуха, сжимая узловатой рукой палочку. Больше никого. Уортингтон устремился во двор, миновал покрытый патиной и мхом, давно не работающий фонтан и, еще раз обернувшись, вошел в подъезд и поднялся по деревянной лестнице.

Добравшись до верхней площадки, сильно запыхавшийся Уортингтон прошел по тускло освещенному коридорчику и остановился у старой ошарпанной двери. Снова прислушался и, убедившись, что никто не поднимается за ним следом, нажал на кнопку звонка. За дверью послышались шаги, в замке повернулся ключ – и дверь распахнулась.

При виде Малы Рид у него всегда перехватывало дыхание. Он влюбился в нее с первого взгляда, но никогда не выдавал своих чувств. О том, как она относилась к нему, легко было догадаться по ее холодности: он доставлял ей сообщения, и она думала о нем не больше, чем о почтальоне. Теперь она с удивлением взирала на него, но он чувствовал, что в этом удивлении нет ничего личного.

– Здравствуй! И что ты тут делаешь?

Уортингтон молча направился в большую студию, поставил чемодан и повесил плащ. Девушка наблюдала за ним, прислонившись к двери. В ее взгляде сквозило беспокойство.

Мале Рид было двадцать восемь лет. Она родилась в Праге от смешанного брака: ее отец был чех, а мать – американка. Отца казнили как политического преступника. Мать умерла три года спустя от рака. Мала зарабатывала на жизнь пением в ночном клубе «Альгамбра». Голос у нее был не очень сильный, но с помощью микрофона ей удавалось срывать аплодисменты не слишком взыскательных туристов, в особенности американских: она вкладывала в свое пение много эмоций и казалась чувственной.

Ее способности обратили на себя внимание ЦРУ, и вот уже два года она каждую ночь пела в клубе, а кроме того, зарабатывала дополнительные средства, оказывая услуги разведке.

Это была среднего роста брюнетка, весьма привлекательная, хотя и нельзя сказать, что красивая. Высокие скулы, большие васильковые глаза, чувственный рот и тонкий, чуть курносый нос, – все это придавало ей мальчишеский вид. Но главным достоинством Малы было тело: полногрудая, с тонкой талией, полными бедрами и длинными ногами, она привлекала бы взгляды туристов, даже если бы не пела.