После игры - Эбби Глайнс

Он отстранился и вылез из грузовика. Я наблюдала, как он обошел свой грузовик спереди и подошел, чтобы открыть мне дверь. Он протянул руку, чтобы помочь мне спуститься, и я приняла ее. Не потому, что мне это было нужно, а потому, что я не была уверена, насколько хорошо мои ноги теперь будут меня слушаться.

— Спасибо за сегодняшний день, — сказала я, желая сказать больше, но была так взволнована, что не могла найти слов.

— Это был лучший день за долгое время, — ответил он.

Я знала, что здесь он меня не поцелует. На виду у всего мира. Даже сейчас, когда он провожал меня до двери, это было опасно. Если бы кто-нибудь проезжал мимо и увидел его, ему пришлось бы солгать или сказать правду. Я хотела, чтобы он солгал. Я не была готова к тому, что это закончится. Ещё нет.

— Тогда мы найдем время завтра, — сказал он, когда мы подошли к двери.

Я знала, что не смогу снова оставить Бриони на весь день, и не хотела этого.

— Да, я могу уехать ненадолго. Может быть, пока Бриони спит.

— Скоро мы сможем вместе сводить ее в парк.

Мне понравилось, что он это сказал, но поверить ему было трудно, поэтому, я просто кивнула.

— Спокойной ночи, — сказал он, потянувшись, чтобы пожать мою руку, прежде чем повернуться и оставить меня.

Я открыла входную дверь и вошла внутрь, хотя мне хотелось понаблюдать за тем, как он уедет. Но я бы себе такого не позволила.

— Похоже, твой день прошел хорошо, — сказала мама, подняв брови, когда я вошла в гостиную.

Она шпионила за мной. Я не ожидала, что она так поступит.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — ответила я, пытаясь уйти от ответа.

Она закатила глаза.

— Снаружи, может быть, и темно, но при свете уличного фонаря внутренняя часть его грузовика была совершенно ясно видна отсюда. Не пойми меня неправильно — я не шпионила. Я только услышала двигатель его грузовика и решила проверить, кто это. И тут я увидела то, чего не ожидала.

Я тоже.

— Не придавай этому особого значения, — ответила я.

— Мамочка! — Крикнула Бриони, возбужденно вбегая в комнату в банном полотенце.

— Привет, малышка, — сказала я, в равной степени взволнованная ее появлением.

— Купаться! — констатировала она очевидное.

— Тогда пойдем искупаем тебя, — ответила я.

— Лодочка. — Она любила свою маленькую розовую лодочку, которая плавала в воде. Игра в лодочку была её любимой частью принятия ванны.

— Ладно, звучит как отличный план.

— Печеньки, — сказала она, указывая на кухню.

Она с энтузиазмом закивала.

— Ты ему нравишься. Доверься ему, — крикнула мама, когда я последовала за дочерью по коридору.

— Я пытаюсь, — был мой единственный ответ. — Но я знаю, чем это закончится.

— Ты его не знаешь. Этот мальчик совсем другой. Он всегда был таким.

Я вспомнила, как он отвернулся от меня два года назад. Тогда он не был другим.

— Он лучше, но, в конце концов, он не так уж и отличается от других.

Я услышала вздох матери и пошла за Бриони в ванную. После этого поцелуя мне необходимо было провести время с дочерью и лишний раз напомнить себе о том, что же важно лично мне. Я не была нормальной девушкой, поэтому сидеть и думать о нем, было бессмысленно.

— Однажды тебе снова придется научиться доверять, — ответила мама, следуя за нами в ванную. Она не была готова закончить этот разговор.

Однажды так и будет и сегодня был не тот день.

— Ты оставила мне немного печенья? — Спросила я ее.

— Конечно. Бриони сделала тебе розовые.

Я слышала ее, но хотела сменить тему. Это сработало.

— Что ты сегодня делала? — Спросила я у Бриони.

— Печеньки, — повторила она.

Приготовление еды было главным событием ее дня, кроме похода в парк. Особенно готовить то, что ей нравилось есть.

— Ты играла на улице?

Она кивнула.

— Я грязная. — Она просияла, глядя на меня, как будто быть грязной было достижением.