The Мечты - Марина Светлая (2021)

Она началась года три назад, когда отец угодил в жуткую автомобильную аварию, после которой от него должны были остаться рожки да ножки. В крупнейший медицинский центр страны Виктора Леонтьевича доставляли вертолетом – транспортировку по трассе он рисковал не выдержать. Машина – в мясо. Отец – по частям. В целое его собирали столичные светила, постепенно в правильном порядке укладывая и рожки, и ножки, и делая из Юраги-старшего обратно человека.

Артем, который в те времена обретался в столице и трудился топ-менеджером в солидной международной компании, на полгода распрощался и с личной жизнью, и с надеждами на то, что однажды все вернется на круги своя. Мир вокруг превратился в сплошную дорогу из больницы на работу и с работы в больницу. Спал он зачастую на стуле в коридоре реанимационного отделения. Питался подножным кормом. Девушка, что жила с ним тогда, от такого его режима быстро слилась – впрочем, а кто бы ждал вечно пропадающего мужика в бессменно дурном настроении? Да еще и когда походы на развлекушки и дорогие подарки без повода совсем закончились? Секс, впрочем, закончился тоже. На секс не хватало ни сил, ни эмоций, ни времени в сутках. Они с матерью с ног сбивались, а он еще и зарабатывать тогда пытался так, чтобы вытащить их всех из дерьма, в которое они угодили.

Спустя полгода такой увлекательной жизни корифеи от медицины объявили, что сделали все, что могли, и впереди период реабилитации, которую вполне можно проходить и дома.

Виктор Леонтьевич, пребывавший на тот момент в ясном уме, был полон боевого настроя стать на ноги, но не то что ходить, есть самостоятельно не мог. Даже голову с трудом держал, и всему-всему его приходилось учить заново.

Родители вернулись в Солнечногорск, началась их борьба за физическое здоровье и полное восстановление, и пошло-поехало то, чего предвидеть никто не мог, и передышка Артема вышла не то что краткой – он ее и не почувствовал.

Мать одна с отцом не справлялась. Сиделки ее не устраивали – проклятые бабы, которым даже до лежачего секс-символа их городка было дело. Впрочем, отец ей раньше давал слишком много поводов ревновать, где уж тут удивляться, что дошло до маразма?

Ее телефонные истерики ничуть не облегчали сыну существование. К тому же, счета за лекарства, сеансы массажа и реабилитационные центры, куда пытался всунуть Юрагу-старшего Артем, выходили астрономическими. С работой тоже не ладилось – он постоянно чувствовал, что им недовольны, но как быть с собственной рассеянностью и потерянным азартом – не представлял. Все настолько пошло наперекосяк, что, в конце концов, посреди одного из их дурацких разговоров с мамой за полчаса до важной презентации в его компании, Юрага просто сдался. Кое-как довел до конца мероприятие и сразу после него написал заявление по собственному.

Через две недели он прикатился в Солнечногорск, снял депозит со своего банковского счета, чтобы хватало на отцовское лечение, нашел какую-никакую работу в университете и впрягся в воз под названием «Мы поставим папу на ноги». Родительскому счастью не было предела. Впрочем, ему и самому неожиданно стало гораздо проще жить. Маме нашлось на кого положиться. У отца появился партнер для игры в шахматы и ходячая Википедия для разгадывания кроссвордов. Юрага ездил на типовую от звонка до звонка скучную работу. По вечерам фрилансил. О выходных забыл напрочь.

По истечении того первого года их семейного кошмара отец понемногу начал вставать с постели. Еще через несколько месяцев – постепенно стал выбираться во двор дома. На третьем полугодии – снова сел за руль.

А Артем обнаружил в кабинете напротив Евгению Андреевну Малич. Женю. С ее потрясающе синими глазами и ласковой улыбкой. И пропал.