Потеря поля - Эбби Глайнс

— Пойдем, милая. — Мамина рука лежала на моей руке. Я поняла, что ее легкое прикосновение было столь необходимой поддержкой. Мне хотелось свернуться калачиком на полу и заплакать. О стольких вещах. Но я не могла, не здесь.

Я кивнула и позволила маме увести меня прочь. Но в дверях остановилась и обернулась, чтобы посмотреть на Райкера.

— Ты же знаешь, что я люблю его. — Я начала было говорить еще что-то, но остановилась. Я по-настоящему не признавалась в этом даже самой себе. Я утверждала, что была влюблена в Нэша большую часть своей жизни, но до тех пор, пока не познакомилась с ним поближе, не понимала, что такое по-настоящему любить парня. Теперь я это поняла. И хотя его отказ разрывал меня на части, я бы простила его. Вот что делала любовь.

Выражение лица Райкера было страдальческим. Он больше ничего не сказал, и я ушла. Не оглядываясь. Я не искала признаков присутствия Нэша в коридоре. Мама вывела меня на улицу, где все еще светило солнце. Послеполуденное тепло все еще тяжело висело в воздухе.

Мамина машина стояла там же, где мы ее оставили. Все было таким же, но в то же время совершенно другим.

Когда мы обе оказались внутри, мама потянулась и сжала мою руку.

— Он пожалеет об этом. Но сейчас ему больно. Райкер прав. Нэшу нужно пространство, и если он не видит, как ты можешь помочь ему исцелиться, то это его потеря.

Нет. Его потеря — его друг. Я лишь девушка, с которой он проводил время. Это я так легко влюбилась, не он. Для меня Нэш был первым поцелуем. Я же для него была одной из многих. От этого осознания боль не становилась меньше. Наоборот усилилась.

Нэш многому меня научил. Большему, чем мне нужно было знать. Быть невидимой и наедине с книгами было легче. Да, мне было больно, когда надо мной смеялись или не обращали внимания, что случалось ежедневно. Но я никогда не чувствовала такой острой боли в груди. От неё было трудно дышать.

Я была не согласна с поговоркой: «Лучше любить и потерять, чем никогда не любить вообще». Думаю, что было бы легче не знать, каково это, когда тебе разбивают сердце. Но пути назад не было. Теперь я знала.

— Нэш первый мальчик, которого я полюбила. Я чувствую, что всегда буду любить его, но это… эту боль я никогда не забуду. Теперь понимаю, почему ты так и не вышла замуж. Когда была маленькой, я мечтала о том, как ты встретишь мужчину и какой красивой ты будешь невестой. У меня будет папа и семейные фотографии на стене с собакой. Большим золотистым ретривером.

Я уже давно не вспоминала об этой мечте. Переросла её много лет назад.

— Но я рада, что ты этого не сделала, и рада, что всегда были только мы. Что твое сердце не было разбито. И что ты была счастлива лишь со мной.

Мама вздохнула. Я не смотрела в ее сторону, продолжая смотреть в окно, пока мы ехали обратно в Лоутон. Я знала, когда говорила все это, что маме это не понравится. Но это правда. У нее хватило ума спрятаться от любви, не пытаясь найти ее.

— Таллула, — сказала она, и в ее голосе прозвучало что-то похожее на сожаление. — Я не хочу, чтобы ты так себя чувствовала. Я не выходила замуж, потому что ни один мужчина не был подходящим. Я искала не только для себя, но и для тебя тоже. Если бы я влюбилась в мужчину, он должен был бы любить тебя как свою собственную. Это было бы последним шагом к завоеванию моего сердца. Ни один мужчина, с которым я встречалась, не был достаточно хорош, чтобы быть твоим отцом. У меня были ожидания, и ни один мужчина их не оправдал. Вот почему я никогда не выходила замуж.

Мама почти не ходила на свидания. Я помню только двух мужчин, которых она приводила домой, чтобы познакомить со мной.

— Тогда ты не очень усердно старалась. Потому что встречалась только с двумя мужчинами.

Мама тихо засмеялась. На этот раз я повернулась и посмотрела на нее. Я не знала, что в этом такого смешного. Раньше мне было грустно за неё. Я переживала, что ей одиноко без мужа.

Мама не сводила глаз с дороги.