Громов - Ксения Черногорская

- Почему? - удивляюсь я.

Он ухмыляется.

- Потому что когда сидел рядом с тобой, боролся со стояком.

Закусываю губу, чтобы не рассмеяться.

- Не, не руками, конечно, - добавляет он.

Прыскаю со смеху.

- Вот ты смеёшься, - говорит он, глядя на меня своими офигительными светло-карими глазами, - а я то и дело поглядывал на твои коленки и думал: "Ну, окей. Подкатил, обломался. Чё теперь? Обломаться ещё разок?". Очень уж ты решительно настроена была.

- Да я боялась ужасно, что ты меня узнал... Смотреть в твою сторону опасалась.

- Почему? - удивляется он.

Пожимаю плечами.

- Ну... Мне предстояло важное собеседование... - мотая головой, быстро добавляю: - Я ещё не знала тогда, что мне закажут не только новую легенду для компании! И я очень волновалась... Переключаться на мужчину, который мне понравился, я просто не могла... Это может трудно понять, но я так долго шла к тому, чтобы мне предложила работу такая крутая компания...

- Пфф, - усмехается он. - "Крутая компания"... Они потому тебя и наняли, что не в состоянии нормально конкурировать. Цены конские, название идиотское, персонал работает из рук вон плохо. У них даже эмблема компании - безвкусное фуфло. Никогда бы не утвердил такую работу.

- У них много магазинов, - возражаю я. - Они известны...

- Тут - да, - соглашается он. И весело добавляет: - Ничего, известности мы им ещё добавим.

Моя ладонь на его плече. Боюсь даже пошевелить ею, настолько робею в такой близости с ним.

- Ты где так накачался? - робко взглянув на него, меняю тему разговора я.

- Бабуля пельмени лепит.

Распахиваю глаза.

- Ты прикалываешься!

- Не, - он ухмыляется. - я у них часто жил, когда подростком увлёкся железом и боксом. Бабулю реально доставал этими пельменями. Обожаю их прям. Так что я уже в одиннадцатом классе был не маленький такой парень.

- Ты шутишь... - недоверчиво смотрю в его глаза. - Нельзя на пельменях такую форму сделать...

- Ну, - усмехается он. - Не только же на пельменях. Но пельмени - очень даже в счёт.

- Я думала, от них толстеют... - хмурюсь я.

- Если только жрать - да, - он смеётся. - К тому же пельмени пельменям рознь. У бабули - домашние.

- И часто ты их ешь?

- В последние годы - не очень. Редко у них бываю. Стыдно, но так вот получается. Ну, как редко. Раз-два в месяц.

- А я не умею пельмени готовить... - потупившись, говорю я.

- Ничё, как-нибудь переживу. К тому же, это дело наживное. Было бы желание. Захочешь - научишься.

Немного танцуем молча. И этот танец становится всё более откровенным. Чувствую, что возбуждаюсь. Тепло его тела, его чувственные прикосновения, аромат парфюма, выпитый виски, интимный танец - всё кружит голову.

Он будто чувствует это. Подавшись вперёд, принимается меня целовать. Да так, что я волей-неволей отвечаю... Приятное, до мурашек на спине и шее, покалывание мягкой щетины... Возбуждаюсь ещё сильнее... Вплоть до того, что у меня начинает сладко потягивать внизу живота.

- Илья... - взглянув ему в глаза, тихонько говорю я. - Ты меня отпустишь в душ? Просто я... после клиники... - легонько пожимаю плечами. - И вообще...

Вместо ответа, он отпускает мою талию, чуть наклоняется и с лёгкостью подхватывает на руки. Я только ойкаю.

Он тут же накрывает мои губы своими тёплыми, нежными, просто потрясающими губами. И, продолжая страстно целовать, несёт меня в ванную.

Глава 24

Мягкие, тёплые струи душа ласкают кожу... Как и поцелуи щетинистого мужчины, фигура которого приводит меня в трепет... Его рук, груди, живота с тонкой тёмной полоской к паху, хочется касаться кончиками пальцев... Что я и делаю... Настолько красиво выглядят эти мощные, рельефные мышцы под матовой кожей, сейчас влажной от воды... Завораживающее зрелище... Телосложение матёрого, гибкого и сильного хищника...