Босс - Катерина Траум (2020)

Она же явно не замечает, как по его коже проходят мурашки, и как скручивает ядовитой сладостью лёгкие. Тянется к магнитоле и врубает погромче радио, тяжёлым роком завершая странный разговор и перебивая внезапное желание коснуться её холодной маленькой руки.

***

Три недели. Три гребаных недели, как Эми нашла своё предназначение и приняла свою настоящую кожу. Смыла тоник с волос. Перестала притворяться, что с ней всегда всё в порядке. По указанию свыше заняла крохотную комнату на втором этаже, правда, с выходящим во двор балконом. Так проще быстро вызывать её к себе, когда от спальни до его кабинета лишь коридор, а не километры.

Что-что? Тебе нравилась твоя уютная квартира в Чикаго? Забудь. Забудь вообще, что когда-то имела своё мнение хоть о чём-то.

В двери Браунвилля она теперь ступает легко, не дожидаясь дворецкого и не чувствуя холодка от постоянного полумрака. А ещё знает, что Алекс будет доволен её работой — и это приятными волнами тепла греет застоявшуюся кровь. Ему с первого вечера нравилось смотреть, как она выпускает на свободу свою злость, проявляя жестокость и беспринципность по его приказу. И теперь ей двигает не страх. Точнее, страх совершенно не в том, что она будет наказана, если не сделает всё, как положено. Но в том, что недовольство папочки обернётся его пренебрежением, разочарованием. Разочаровать его — худшее, что она способна пережить. За три недели ей пришлось с этим столкнуться не раз. Воспоминания до сих пор режут по живому, горят под чокером оставшимся на шее безобразным обугленным шрамом в виде буквы «G».

Но сейчас она идёт с победной ухмылкой, чувствуя, как от одного приближения к дверям столовой учащается пульс. Всегда, как в первый раз. Не угадаешь, каким он предстанет сегодня: спокойным и удовлетворённым или игривым и небрежным, раздражённым и вспыльчивым или лениво-саркастичным. Лотерея. Ебучее казино Рояль. В томительном предвкушении и надежде на лучшее заходит в столовую и тихо закрывает за собой двери.

Даже днём тут царит лёгкая тень из-за плотных штор. Три часа — время для кофе и кубинских сигар, именно поэтому он не в кабинете за ворохом отчётов. Знакомый аромат дорогого табака обволакивает рецепторы, и Эми с наслаждением вдыхает, прежде чем шагнуть дальше. Улыбка полного кайфа сама поселяется на лице. Быть ближе к нему хоть на шаг — и она уже чувствует скапливающееся в груди томление.

— Ты быстро вернулась, — за скользнувшее во властном баритоне сомнение хочется тут же оправдаться, и больше она не медлит.

— Я не стала сдирать с него кожу. Двенадцать часов, и либо у тебя будут деньги, либо его задница, — подходит к дубовому столу и кидает на него свою добычу, белую коробочку с отрезанным пальцем. И только после этого разрешает себе посмотреть на хозяина, замирая в ожидании реакции.

Алекс на редкость спокоен и небрежен: зачёсаны назад каштановые волосы, мерцанием вспыхивают глаза — грязный шоколад. Даже чёрная рубашка вместо обычного пиджака, расстёгнутая на верхних пуговицах, что вовсе редкость. Значит, сегодня он в отличном настроении, и Эми облегчённо расслабляет плечи. В его белых пальцах проворачивается толстая сигара, а взгляд оценивающе пробегается по её фигурке. Она закусывает губу, потому что ему нравится этот жест. И если будет хорошей девочкой, то может даже добраться до сладкого в этот солнечный день. Но надо постараться.

— Скучно, — он откидывается в кресле, не посмотрев на принесённый ему презент, и загадочно прищуривается. — Ты же знаешь, почему я отправляю тебя на такие задания. Чтобы ты научилась выдержке. Всего лишь палец? Я просил его намотанные на вертел кишки, детка.

— Думаешь, для меня это было легко? — она холодеет от несправедливости его слов. Неужели и впрямь считает, что она не выложилась на сто процентов? Для него — и не сделала всё, что могла? По коленям проходит дрожь, потому как реакция на его голос и недовольство уже инерционная, рефлексы. Ей пора извиняться?