Это (не) твой ребенок - Гала Григ

— Да, люблю безответно. И все же надеюсь, что когда-нибудь Вы обратите на меня внимание. Увидите во мне женщину, которая нужна Вам… Достойна Вас… А не эта…

Павел больше не мог сдерживаться. Он схватил ее за обе руки и, теряя самообладание прошипел:

— Заткнись! Я тебя ненавижу! Я не давал тебе ни малейшего повода для подобных надежд! — еще мгновение, и он бы отхлестал ее по мокрым от слез щекам.

Но вовремя вмешался Зуев:

— Павел Трофимович, держите себя в руках, — он развернул Зину и усадил на стул. Она рыдала уже в голос, размазывая по щекам косметику.

Вид ее не вызывал сочувствия. Любовь, в которой она призналась Красницкому, отозвалась в нем только чувством гадливости, словно он прикоснулся к чему-то мерзкому и гадкому. В другой ситуации он пожалел бы бедную девушку, объяснился бы с ней по-хорошему. Но сейчас желал одного — чтоб она навсегда исчезла из его и особенно Марининой жизни.

Он крепко сжимал кулаки, и по движению желваков можно было догадаться, как хотелось ему стереть с лица земли эту ненормальную. Останавливало только осознание недопустимости жестоких действий в стенах офиса. Сдерживающим фактором было и присутствие Зуева, который призывал шефа к спокойствию и правомочности действий.

Красницкий, сдерживая себя изо всех сил, выдавил:

— С этого дня ты уволена. И никогда, слышишь, никогда не смей даже думать ни обо мне, ни, тем более, о Марине. В обратном случае, я…

— В обратном случае, — прервал его Зуев, — Вам грозит конкретный срок. Поэтому я бы посоветовал уехать совсем из города. И помните, мы будем постоянно следить за Вами и Вашими действиями.

Красницкий больше не мог видеть женщину, причинившую Марине столько боли и страданий. Он встал, молча открыл дверь и, ни слова не говоря, жестом указал ей на выход.

Зина, не поднимая глаз, выскочила из кабинета. Зуев вышел за ней. Он посоветовал ей получить по-быстрому выходное пособие и никогда больше не переступать порог офиса.

Зуев вернулся в кабинет шефа:

— Надо распорядиться по поводу Зинаиды Марковны, позвоните в отдел кадров. Я уверен, что она больше не побеспокоит Вас.

— Спасибо, Антон! — Павел пожал Зуеву руку, стараясь унять дрожь своей. — Извини за несдержанность.

— Бывает. В такой ситуации любой бы не сдержался. Может, отвезти Вас домой? Вам бы не надо сейчас за руль.

— Буду признателен. Действительно, как-то мне нехорошо. Только чуть позже. Мне надо успокоиться, чтоб не испугать Марину. — он помолчал секунду, затем спросил: — Неужели это тоже любовь? Но какая она… — не мог подобрать слов.

— Бывает всякое. А пойдемте к нам в отдел. Там найдется что-нибудь крепкое, чтобы снять стресс. Вам это сейчас необходимо.

Красницкий кивнул. Ему и в самом деле необходимо было прийти в себя после ужасного объяснения, оставившего на душе тяжелый осадок. Марине в таком состоянии показываться не хотелось. Но и держать ее в неведении было недопустимо.

Короткая передышка, которую он позволил себе, дала время на обдумывание ситуации. Ведь Марине надо как-то объяснить случившееся.

Павел, не чувствуя за собой вины, решил ничего не скрывать от жены. Правда всегда лучше приукрашенной лжи, даже если принять ее порой бывает непросто.

Глава 24

— Мариша, — по глазам мужа она поняла, что есть новости. Вот только какие? Сердце женщины тревожно замерло, потом пустилось в галоп. Казалось, еще мгновение, и оно выскочит из груди. Марина присела на стул, не отводя взгляда от Павла. Прижала руку к животу, прислушиваясь к шевелению, спровоцированному ее волнением. Пыталась успокоить уже не только себя, но и крохотное существо, за которое была в ответе.

А Павел молчал, не зная, как объяснить всю несуразность произошедшего. Уловив ее движение и настороженность, решился: