Игра в любовь - Мила Реброва (2022)

– Руки, пусть едут, они же молодожены. Проведут время вместе, развеются. Что ты в самом деле? – попытался урезонить супругу свекр.

Кажется, он не раз выступал здесь в роли миротворца.

– С маленьких отступлений от правил и начинается балаган, – совершенно не слушая слов мужа, гнула свою линию свекровь. – В нашей семье четко следуют традициям. Курбика уже сказала мне, что ты планируешь отпустить ее работать.

«ЕЕ. Прям как будто про бесправную корову говорит», – внутренне скривилась я.

– Это не твое дело. Я сам решу, что мне разрешать своей жене, а что – нет.

Еще один! Чокнутые мать с сыном продолжали говорить обо мне так, словно меня тут нет!

Куда я, черт побери, попала?!

*Курбика – Высокомерная

Весь день прошел в хлопотах. Свекровь не шутила, когда говорила о том, что слугам вход на кухню закрыт. Никогда еще я столько не готовила! Моя бы воля, я бы просто заказала всю еду из ресторана, но, понимая, что этот финт не пройдет, смиренно простояла на кухне больше шести часов. Курбика (гадина такая!) совершенно не помогала! Только делала вид, что чем-то занята! Ну, ничего, я-то обязательно отыграюсь за ее стервозность, еще не раз пожалеет, что со мной связалась!

Ожидалось около тридцати гостей, так что готовить мне пришлось много. Я тысячу раз пожалела, что ввязалась в такую авантюру, пока корпела над всеми этими кастрюлями! Ну не хозяйка я! Это для мамы – не проблема наготовить еды хоть на все село, а для меня, непривыкшей и ненавидящей сие занятие, это было каторгой! Пока резала, жарила и тушила, только и делала, что представляла, как луплю Алихана, из-за которого решилась на такое!

– Что, не так ты себе представляла жизнь в этом дворце? – попыталась уколоть меня Курбика-Змеика. – Я, знаешь ли, тоже питала совсем другие надежды, когда вошла в эту семейку Гитлеров.

– Мама... – выпучив глаза в сторону двери, прошептала я.

– Мама, я пошутила! Я просто… – тут же начиная истерить и дрожать от страха, забормотала эта идиотка, разворачиваясь к двери. – Ах, ты…

– Не стоить говорить слова, за которые в итоге не сможешь ответить, – перебила ее я. – И шла бы ты отсюда, раз не собираешься помогать. Мне не интересны твои сплетни.

Ей-богу, достала! Ни одного приятного слова не вылетело изо рта этой противной женщины! Насколько она была хороша снаружи, настолько же была гнила изнутри.

После обряда развязывания языка я была просто убитой. Мало того, что пришлось простоять весь день на кухне, так еще и нужно было обслуживать друзей и родных муженька. Согласно традиции, приходилось «строить» смущение, опускать глаза в пол и молчать, пока за «разговор» не заплатят. Глупые-глупые традиции! Кто только все это придумал?! Этому человеку явно было нечем заняться, кроме как придумывать способы измывания над бедными женщинами.

Ноги, болевшие со вчерашнего дня, просто дрожали и не хотели больше меня держать. К счастью, в два часа ночи мне разрешили подняться в свою комнату. Все разошлись, оставив посуду на слуг (хорошо хоть мыть ее меня не заставили!). Оставалось несколько мужчин, с которыми Алихан продолжал беседовать, что меня только обрадовало. Успею заснуть, пока гаденыш не поднялся вслед за мной.

Принимать душ не стала, так как уже мылась перед тем, как спуститься встречать гостей. Да и сил совершенно не было. Я была просто убита – как физически, так и морально. Я даже представить себе не могла, что могут быть настолько сложные люди. Но семейка Алихана – то еще скопление змей. Даже не удивительно, что он вырос таким гадом – в таком-то окружении.

Переодевшись в пижаму, состоявшую из рубашки с длинными рукавами и брючек с принтом авокадо, я с наслаждением укуталась в одеяло и, поставив будильник на семь утра (чуть ли не плача!), провалилась в сон.

Позже сквозь него уловила какое-то ворчание и попытки сдвинуть и растолкать меня, но я была настолько обессиленной, что никак не среагировала.