Которое тоже не спит. Потому что вдруг чувствую, как пальцы Зверя скользят между моих раздвинутых бедер, вызывая волну сладкой истомы.

Делаю попытку отстраниться.

– Наверное, мне лучше пойти к себе, – произношу дрожащим голосом.

Ничего не говоря Зверь хватает меня за запястья, прижимает их у меня за головой к кровати. Он покрывает мою шею, а потом грудь горячими поцелуями, ласкает губами и языком соски, изредка нежно покусывая, пока они не становятся твердыми, как горошины. Он сжимает меня в своих объятиях, не желая отпускать, с одержимостью. Куда подевалась его обычная сдержанность?

Ответное желание нарастает с каждым его взглядом, с каждым прикосновением. Затвердевшие соски ноют, внутри разливается расплавленный огонь. Мое дыхание становится поверхностным и прерывистым.

Я должна сопротивляться. Я пришла к нему чтобы поговорить! Не следовало позволять ему прикасаться ко мне. Он похититель. Он преступник. Чужак.

Но, несмотря на неистовые протесты разума, не могу даже пошевелиться. Продолжаю лежать на его постели, на мягких простынях, наблюдая за тем, как легкий ветерок играет прозрачными занавесками на окнах. В отдалении слышится крик чайки. Почти светает. Закусив до боли губу, смотрю на лицо Джерта.

Его черты словно высечены из камня. Выражение суровое, неумолимое.

Он касается меня там… Его прикосновения очень нежны, осторожны. Острое удовольствие парализует меня, вырывает из моего горла стоны.

Он отнимает руку и теперь мой всхлип полон разочарования. Проведя ладонью по моему впалому животу, Зверь бормочет:

– Такая маленькая… узкая…Слишком худая…

Его пальцы снова касаются складок плоти, надавливают, проникают внутрь, в мое лоно, истекающее соками, готовое для него. Выгибаюсь под его опытными руками, под неумолимыми ласками.

Низ живота сводит сладкой болью.

Я готова умолять его. Мне почти плевать на гордость. Кусаю губы, сдерживаясь из последних сил.

– Не сдерживайся, – следует хриплый приказ.

Мне кажется я сейчас разрыдаюсь от рвущих меня на части противоречивых эмоций.

Во мне нарастает дикое, неуправляемое чувство… Которому не могу найти ни оправдания, ни объяснения.

Рука Джерта давит сильнее, двигается грубо и быстро, вызывая боль, но я подаюсь ей навстречу, готовая отдать все…

Все что могу.

Зверь ложится сверху и входит в меня одним рывком. У меня перехватывает дыхание. Вскрикиваю, встречаюсь с его взглядом, полыхающим страстью.

Приподняв мои колени, он начинает врываться в меня резкими и быстрыми толчками. Они отдаются во мне сладкой болью и раздирающим на части удовольствием. Он толкается мощно, до упора, и я теряюсь в сумасшедшем водовороте, тону, захлебываюсь. С каждым его проникновением с губ срывается стон. Невыносимо. Сексуально. Порочно.

Оргазм накатывает быстро и безжалостно. Судороги лавиной проносятся по телу, внутри меня бьет горячий гейзер, и новые спазмы прошивают тело насквозь. Последний удар наполняет и растягивает меня до боли. А потом Зверь хрипло выдыхает, и скатывается с меня.

В абсолютной тишине слышу стук его сердца. Закрываю глаза, не зная что делать дальше.

Мне снова отчаянно грустно. Хочется хоть какой-то ласки, знака. Проявления нежности. Хоть какого-то чувства.

Я вдруг ощущаю себя бесконечно одинокой и никому не нужной. Оглядываюсь в поисках своей одежды. Хожу по комнате, собирая ее.

Зверь встает, и мелькает мысль что сейчас подойдет, обнимет, возьмет на руки, как ребенка. Замираю. Но он проходит мимо, к столику, наливает себе стакан воды.

Мне становится еще холоднее.

– Что ты делаешь? – спрашивает вдруг Джерт.

– Хочу одеться.

– Зачем?

– Хочу уйти к себе.

Я вдруг осознаю, что больше не испытываю перед ним страха. Только боль. От его равнодушия, его холодности…