Просто бывшие - Чарити Феррелл

— Идеально в том смысле, что он холост, а ты не заинтересована, а значит, я могу пригласить его на свидание.

Я согласна с этим?

Должна быть. Лучше привыкнуть видеть Гейджа с кем-то еще, пока мы не начали наслаждаться обществом друг друга и снова не попали на крючок.

— Ты можешь делать все, что хочешь, — говорю я, беря бутылку с водой из холодильника. — Он может делать все, что захочет.

Она кивает и выходит из комнаты, как будто я дала ей разрешение. Никогда в жизни мне не хотелось так сильно наброситься на кого-то.

ВОСЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

ГЕЙДЖ

К удивлению, мне удалось сохранить спокойствие за ужином.

Когда Рекс спросил меня о плохом дерьме, которое я видел в Чикаго, никакого срыва не произошло.

Как бы я ни наслаждалась встречей с Нэнси, беспокойство проползло сквозь меня, и мне захотелось уйти, чтобы проветрить голову. По той же причине я избегаю людей. Вопросы не удивляют меня, и их любопытство нельзя винить. Я отсутствовал годами, не проронив ни слова. Теперь я для них чужой. Незнакомец, которого они хотят разобрать на части ради развлечения.

Вдобавок ко всему, сегодня произошло слишком много дерьма.

Лорен знает о Мисси, люди хотели узнать слишком много подробностей о моей жизни вдали отсюда, а вмешательство Лорен с разговором о рвоте помогло мне выиграть время, чтобы вернуть самообладание. Ее спасение моей задницы ничего не дало, только вытащило наружу все чувства к ней, которые я пытался сохранить. Они возвращаются все быстрее и быстрее, поражая меня, пока я слаб.

Короткая поездка обратно от Нэнси наполнена светскими разговорами о том, как вкусно Нэнси готовила, и Лорен выскакивает из машины, как только я паркуюсь на подъездной дорожке. Ее дверь захлопывается, и она не оглядывается на меня, поднимаясь по лестнице в мансарду с сумкой, перекинутой через плечо.

Я выхожу и смотрю ей вслед, когда она добирается до верхней ступеньки.

— Ты поднимешься, — это все, что она говорит.

Это требование, а не предложение. И я тупо подчиняюсь.

Я бросаю ключи на стойку, когда она включает свет.

— Ты что-то не договариваешь, — говорит она.

Мои руки скользят в карманы.

— Не знаю, о чем ты говоришь. — Это была ошибка — идти за ней. Я должен был пожелать ей спокойной ночи и лечь спать.

— Не лги мне, Гейдж Перри. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой. Ты страдаешь. Что-то случилось, пока тебя не было.

Ни хрена себе.

Я успокоился и прислонился спиной к стене.

— Что бы ты ни думала, ты знаешь, это неправильно. Я устал. Подай на меня в суд, черт возьми.

Она топает ногой и роняет сумку.

— Я знаю тебя, Гейдж!

— Нет! — Это слово вылетело из моего рта громче, чем я хотел. — Раньше ты меня знала. Ты текла по моим гребаным венам. — Я отталкиваюсь от стены и встаю прямо. — Ты бросила меня. Ты бросила меня, а я убежал и получилось больнее, чем когда-либо могла причинить девушка, разбившая мне сердце. Дело не в тебе. — Я выбрасываю руку и жестом указываю на комнату. — Все, что происходит в моей жизни, больше не связано с тобой.

Я ожидал, что мой ответ разозлит ее, но получилось наоборот.

— Что там произошло? — Ее голос трещит в вопросе.

Прилив адреналина заливает мои щеки.

— Это не имеет значения.

— Что случилось? — На этот раз слова прозвучали более уверенно. А мои — жестче.

— Это, блять, не имеет значения.

Я напрягаюсь, когда она делает шаг в мое пространство.

— Тебе больно.

— Я фыркнул.

— С каких пор тебе не плевать на мои чувства?

Она не подходит ближе, но останавливается в нескольких сантиметрах от меня.

— Мы можем, пожалуйста, забыть о прошлом? Боже мой, это было много лет назад! Мы были чертовыми детьми.

— Детьми? Нам было восемнадцать. Восемнадцать, и мы принимали взрослые решения!

Печаль проходит по ее темным чертам лица.