Коронованный - Мария Кац

Читаю растерянность на лице, невольно закрались подозрения, словно Марк не желает видеть Артура на свободе. Гоню прочь мысли. Они же братья. Марк — правая рука Лютого. Всегда и во всем поддерживал.

— Ты, как никто другой, знаешь брата. Артур найдет способ выйти раньше, и явно не оставит безнаказанным факт слива информации.

Мужчина ничего не ответил. Зашёл в комнату к сыну, обнял мальчика и ушел. Спустя час охрана удвоилась.

На следующий день получила весточку от мужа. Четко следую указаниям Артура. Не время показывать характер и упрямство.

Спустя еще время, как я и предполагала, супруг нашел выход и стал управлять делами из тюрьмы. Слухи разошлись быстро. Уважение и почет возвысили Лютого, перевели на новую ступень. Дядя Игорь намекнул, многие группировки хотят угодить и выслужиться, поэтому помогают в поиске “крота”.

Спустя три месяца страх притупляется. И я решаюсь на встречу. На этот раз провожают в кабинет начальника тюрьмы. Открываю дверь, и теряю дар речи. За столом, с видом хозяина жизни, сидел Артур. Тимур, при виде отца, отпускает руку и срывается с места. Артур на лету хватает сына и подбрасывает вверх.

— Папа. Я скучал — обнимает мужчину. На фоне маленьких ручек, шея супруга, кажется огромной.

— Я тоже — Артур крепко сжал в объятия сына. Было видно, тосковал не меньше.

— Мама сказала, ты плохо себя вел и тебя наказали. Веди себя холосо, тогда мы поигаем в мяч.

— Тимур, сынок, мама права. Я наказан. К сожалению, не смогу поиграть.

— Я грущу — с нотками сожаления произнес ребенок.

— Я тоже, но придется потерпеть.

— Долго?

— Долго. Ты не должен повторять папиных ошибок, слушайся маму и мы скоро увидимся.

Мальчик со слезами обнимает отца и, категорически отказывается уходить с рук.

— Давай поступим так. Нам нужно переговорить с мамой, посидишь тихо за дверью с дядей? Помни, если не будешь слушаться, то мы долго не сможем увидеться.

— Холошо. Я люблю тебя, папочка.

— И я тебя.

— А я сильнее.

— Нет, я.

Меня всегда веселила эта игра. Никак не могу привыкнуть к двойственной натуре мужа. Взрослые мужчины, качки, политики, бизнесмены боялись произносить его имя. Рядом с Тимуром, этот человек совсем другой. Любящий, спокойный, тихий.

— Эй, начальник — громко скомандовал Артур.

В кабинет вошел начальник тюрьмы.

— Присмотри в коридоре за МОИМ сыном — выделив местоимение резко произносит Лютый. Интонация и тон указывали на безотлагательное повиновение. Чем ещё больше выводили меня из равновесия.

Тимур послушно протягивает руку мужчине и мы остаётся наедине. Дверь закрывается и я начинаю разговор:

— Складывается впечатление, что это ты начальник тюрьмы.

— Зачем привезла Тимура? — холодно бросает Артур.

— Сынок плакал и скучал. Еще бы столько времени без отца — от нахлынувших воспоминаний вздыхаю — Только-только папа появился, вновь разочарование.

— Думаешь мне легко? — мужчина оценивал стальным взглядом. Не выдерживаю такого натиска, поднимаюсь со стула, запрокидываю сумку на плечо. Вздергиваю нос выше, чтобы не заметил, как сильно причиняет боль — Ладно. Не бери в голову. Извини. “Лютому” виднее. Всего лишь хотела, чтобы сын не забыл отца — разворачиваюсь и уверенно направляюсь на выход. Артур хватает за талию и притягивает к себе. Не хочу оборачиваться, слезы подступают к глазам.

— Прости — тихо, на ухо, произносит своим баритоном с хрипотцой.

— Мне нелегко. Живу в страхе — голос предательски выдал обиду. Смахиваю слезы, мужчина молчит, дождавшись, когда соберусь, продолжил:

— Со мной нелегко, знаю. Тимур не должен никогда приезжать в тюрьму.

— Всего лишь хотела успокоить сына. Ребенок должен помнить родителей. Мой отец умер, не знаю даже, как выглядел. У Тимура есть отец и он должен помнить его, пока есть такая возможность.

Артур притягивает сильнее, вдавливая в свой торс. Зарывая лицо в волосы.