Люби меня по-немецки - Агата Лель (2019)

— Боже, ты сама слышишь, что ты несёшь? Это какой-то абсурд! — папа послабляет узел галстука и громко сопит. — Неужели мы, твоя семья, не поняли бы и не вошли в положение? Человек задержался на работе — бывает. Мы же не изверги и любим тебя. Зачем был нужен весь этот цирк с подменой?!

— Нет, папа, не поняли бы! Снова начались бы шутки, сочувствующие взгляды, что я бедная и несчастная, — тяжело вздыхаю. — Мне казалось всё это весёлой шуткой, не более. А потом… а потом Курт мне и правда понравился. Кажется, я влюбилась.

— Ещё чего! Даже слышать не хочу! — папа повышает голос, лицо покрывается красными пятнами гнева. — Променять успешного адвоката на мальчика, поющего в барах? Ты в своём уме!? Это всё бабская блажь! Гормоны заполонили твою дурную голову, не более! Эйфория скоро пройдёт, его чары развеятся и ты поймёшь, какую глупость совершила. Поймёшь, но будет уже слишком поздно. И я, как твой отец, ни за что не допущу, чтобы ты сломала себе жизнь из-за временного помутнения рассудка! Ты сейчас же звонишь Олегу Шмелю, просишь прощения и приглашаешь завтра его к нам на ужин.

— Нет, папа.

— Что? — отец замирает, не веря своим ушам.

— Я сказала — нет. Я не люблю Олега и больше никогда с ним не буду. Прости, но я выросла, и ты больше не можешь решать за меня, как мне жить. Ты можешь не одобрять мой выбор, но пожалуйста, не вставляй палки в колёса. Мне дико стыдно сейчас свою ложь, но мы будем с Куртом вместе. Это не обсуждается.

Пятна на лице отца слились в одну большую алую кляксу. Губы сжаты, желваки играют и этот взгляд… Меньше всего я хотела бы, чтобы всё вышло вот так.

— Дело твоё, — наконец изрекает он и забирает с дивана свой портфель. — Ты права, ты давно взрослая. Но потом не говори, что я тебя не предупреждал.

Больше не произнося ни слова папа стремительно идёт на выход и, потянув на себя ручку двери, сталкивается нос к носу с Куртом.

— Здравствуйте, Дмитрий ээ… Каро́левич, — Курт тянет руку, но отец огибает его и молча покидает квартиру. — Прости, я не знаю его отчества. А что это с папой?

— Небольшое недопонимание, — давлю вымученную улыбку и надеюсь, что Курт не слышал нашего разговора.

Настроение папа мне, конечно, испортил — романтический флёр испарился, как не бывало. Но когда Курт тянет ко мне руки и заключает в объятия, мир снова начинает играть радужными красками. Он чисто выбрит, аккуратно причёсан и одет в потрясающий костюм. А как от него пахнет…

Если бы у меня спросили, чем пахнет секс, я бы ответила, что пахнет он Куртом Рейнхардом.

— Наши старики порой бывают жутко несносными. Не обижайся на него. К тому же я правда тот ещё экземпляр. Если бы моя сестра привела в дом подобного типа, я бы лично вызвал его на дуэль.

Он всё слышал. Слышал, но защищает папу.

— Всегда мечтала подцепить плохиша, от которых мамы просят держаться подальше, — тянусь к его губам, и к чертям помаду.

Когда мой рот оказывается во власти его, я сразу же забываю, что было секунду назад. Я уже не хочу в ресторан и мне плевать, что с волосами я провозилась целый час. Пусть портит причёску, рвёт на мне не только бельё, но и платье. Пусть делает, что хочет, лишь бы просто был рядом.

Тяну его в сторону спальни, но он мягко меня останавливает, чем вызывает недоумение.

— Полегче, амазонка. У нас вся ночь впереди. А сейчас я хочу пойти с тобой на свидание в тот дико пафосный ресторан. Ты заслуживаешь, чтобы всё было как положено и пусть эти снобы в лаковых ботинках захлебнутся слюной от зависти, что рядом со мной такая женщина.

— Ты тоже в лаковых ботинках

— Ох, дьявол. Я рискую свалиться замертво.

— Я сделаю тебе искусственное дыхание.

— Ещё раз посмотришь на меня так и мы никуда не пойдём.

Снова целую его, но уже не с намёком на страсть, а вкладывая в поцелуй благодарность за поддержку, что он, сам того не ведая, мне оказывает.