Я тебя заколдую - Юлия Леонова

Путь их продолжался. Чем дальше удалялись они от дома, тем большее отчаяние овладевало Софьей. Рашид держал путь в Варшаву. Сказал, что у него есть там дела. Его повелитель просил передать приглашение его другу, польскому князю Казимиру Ружинскому. С Ружинским великого шейха связывала давняя дружба. Лет десять назад, будучи еще юношей и принцем эмирата Шарджа Фархад бин Сакр аль-Касими возвращался домой морем после завершения дипломатической миссии в Париже. По пути на его небольшое судно напали берберские пираты. Сражение было жестоким и кровопролитным и, если бы не вмешался пан Ружинский со своей командой, исход этого боя был бы для юного арабского принца плачевным.

В Польше Рашид задерживаться не стал, вручив приглашение другу шейха, он направился в Геную, чтобы оттуда море отплыть в Египет.

Путешествие морем, Софья перенесла плохо. Все это время араб не отходил от нее ни на минуту. Он обтирал влажной тканью ее лицо, когда ей было плохо. Выносил на палубу, когда позволяла погода. Где-то в глубине души девушка была ему даже благодарна за ту заботу, что он проявлял о ней. Соня потеряла надежду когда-нибудь увидеть любимого, вернуться в родной дом, обнять сына. Чем дальше они удалялись от берега, тем больше она впадала в меланхолию. Причалив в Африке, Рашид присоединился к каравану, направляющемуся в Шарджу. Переход через пустыню оказался для нее самым тяжелым. Ночью, когда на раскаленные пески опускалась прохлада, приходило облегчение. Софья подолгу сидела около костра, подняв глаза к небу. Южная ночь была так не похожа на ту, к которой она привыкла. Звезды казались огромными, и сияли на черном бархате неба, как россыпь бриллиантов чистейшей воды. Но днем адское пекло сводило с ума. А еще верблюды. Поначалу эти животные пугали ее, но на третий день пути, она просто перестала обращать на них внимание.

Глава 23

Шарджа поразила Софью своим великолепием. Белоснежные сказочные дворцы, фантастические сады, наполненные причудливыми яркими цветами и диковинными птицами с ярким оперением, белоснежный песок на берегу синего как ее глаза моря и простирающаяся за городом бескрайняя пустыня. Рашид привез ее в свой дом. Все, что она видела, не переставало удивлять ее. Такой роскоши она не видела нигде и никогда. Особенно ее поразил фонтан, в центре тенистого дворика дома Рашида, несмотря на то, что все вокруг было чужое, чужая речь, чужие обычаи, чужая культура. Прислуга в доме араба обращала на нее внимание не больше, чем на предмет обстановки. Общаться она могла только с Рашидом, потому как никто более в его доме по французски не говорил.

Прошла неделя, как они приехали. Вечером Соня сидела около фонтана, опустив ладонь в прохладную воду в мраморной чаше. Одуряющий запах роз витал вокруг, кружа голову. Слышался заунывный голос муэдзина, призывающий правоверных к вечерней молитве. Софья погрузилась в раздумья. Как там Лешенька? А Василий? Вспоминает ли ее? Думает ли о ней, как она о нем? Девушка тяжело вздохнула. Тяжестью на сердце легла тоска, беспросветная и безысходная, конца и края ей не видно. Она словно и не жила. Душа ее осталась там, рядом с родными и близкими. Сколько раз она плакала ночами, вспоминая жаркие ласки и поцелуи любимого, младенческий плач сына преследовал ее во снах. Софья замкнулась в себе. Она позволила обрядить себя в арабские одежды, ибо были они не в пример удобнее европейского платья в этом знойном краю.

Небо темнело, угасал закат, такой яркий, что казалось, что таких красок просто не существует в природе. Во двор вышел Рашид.

- Пойдем, красавица, пора.

- Не хочу, - выдохнула Софья.

- Не серди меня, София, - нахмурился араб, - Все равно ты пойдешь. Только тебе решать сама или тебя доставят во дворец связанную как ягненка на заклание.

Девушка поднялась со своего места.

- С чего ты решил, Рашид, что я добровольно покорюсь?! – гневно произнесла она.