Товар для пользования. Хочется плакать и смеяться. Дикость! Живого человека лишать жизни. Делать все, что душа захочет. Джеймс мне уже дал понять, что только один будет решать мою судьбу. Не я, а он. Бель слабо улыбнулась, будто читая мои мысли. В её глазах больше нет презрения. Только понимание и сочувствие. Мы обе в одной лодке. Смотрим друг на друга, как в зеркало. Теперь я понимаю, почему она так реагировала на меня. Моё появление в этом доме сразу определило её дальнейшую судьбу. Вот оттуда все и пошло. Мы обе совершили ошибку по своей глупости и безысходности. И теперь у неё новый хозяин, а я остаюсь здесь. До конца своих дней жить в боли, в стенах этого дома.

— Неужели нет способа сбежать? — голос выдавал меня с потрохами.

— Смерть и только она способна освободить таких, как мы. Но, Миссис Смит, от Дьявола это не спасёт.

— Дьявола?

— Его так называют. Сильный, грубый и жестокий зверь, что долгие годы держит Англию у себя в кулаке. — произносит, сквозь слёзы. — От него и смерть не спасёт. Пока сам не решит отпустить — сбежать не выйдет.

Дьявол. Это прозвище ему подходит. Чертовски красив и жесток, как любой грех. Опасный и холодный, но его глаза прожигают до костей. До основания, отчего мозг кипит и плавится. Это объясняет многое. То, как отчим вел себя при нем. Как вообще любой гость, что был на церемонии вели себя, словно королевские слуги.

Король Ада — Дьявол.

Снова и снова проматываю это в голове, пробуя на вкус это прозвище. То, что он вызывает страх и желание спрятаться, думаю говорить не стоит. Это слово крепится намертво к его образу. К высокой фигуре, что одной аурой может уничтожить всё вокруг себя.

— Но ведь я не рабыня, — голос ломается, — Неужели, даже жена не может получить право на свободу?

Не уверена, что спросила именно у девушки. Скорее вопрос в пустоту. Вертится на языке, а ответа нигде нет. Зачем жениться на девушке, если считаешь её рабыней? Смысл?

— Я слышала, что жены таких, как он, — хрипло шепчет, — имеют маленькую, но долю. Право жить, как свободный человек. Получать образование, работать.

— И как же его получить?

Внутри зарождается надежда. Еле заметная, тускловатая. Но надежда! Если и правда есть шанс, хотя бы выходить из дома — уже прогресс!

— Откуда мне знать? — грустно усмехается.

И правда. Не думаю, что с рабынями делятся такими знаниями. Как бы это не звучало. Придётся искать выход самой. И если мыслить логически, то тут надо быть ближе к мужчине. Давать ему то, что он хочет? Я ему картинку желаемого, а он мне свободу. Логично же? Бель мечтала получить обручальное кольцо от Джеймса, а это значит она говорит правду. Права у жён и правда есть, но получить не просто. И тут, как подтверждение, всплывают отрывки из детства. Отчим отпускал мать в отпуск, в санаторий. И она работала. Значит была послушной…

Как же неприятно это осознать. Будто мы — женщины, какая-то вещь созданная только для развлечений мужчин. Обидно и неприятно это осознавать. И если у людей все более или менее равноправно, то в этом мире все далеко не так.

От таких мыслей в горле запершило от желчи. Я не хочу подчиняться ему и не стану! Нужно хорошо всё обдумать и решить, как добиться желаемого. Буду до последнего бороться за свободу, но желаемое ему не дам. Никогда! Если хочет куклу, то пусть сразу приводит в дом вторую женщину. Я не прогнусь!

— Миссис Смит, — вырвала из мыслей Бель, — Прошу тебя, дай мне умереть. Пока господина нет дома, я могу попробовать уйти из этой жизни. Освободится.

Киваю, начиная разглядывать подвал более детально. И найти острый предмет, что способен помочь девушки оказалось несложно. Маленькие кинжалы висели на стене в красивых ножнах. Добираюсь до одного и покрутив его в руке, протягиваю девушке. Она не стала ждать, просто провела несколько раз по белой коже, пуская кровь. Сначала на одной руке, потом на второй.