– Я знаю, поверь. Эта парочка вместе перепьет любого. Притом, как я понял, Аська ревела – считай, точно выпьют немало. Иначе она ничего не расскажет, а ей это ой как надо. Этот человек редко плачет. А если ревет, считай, совсем плохо. Вовка этого не потерпит. Подерутся и успокоятся, не впервой.

– Подерутся? – Инна представила себе эту картину и зависла, как-то дерущийся Инквизитор плохо вписывался в ее понимание.

– Обычное дело, эта парочка всегда такая, – Виктор опустился на край кровати, не выпуская телефон из рук, будто думал позвонить или нет.

– А ты? – она обняла его и прильнула щекой к спине.

– Я? Из меня друг девчонкам отвратительный, – ее будущий муж поморщился, ей было необязательно видеть, она знала и по тону. – С момента полового созревания вся моя дружба с прекрасным полом заканчивалась в кровати. Аська, конечно, исключение, но это только подтверждает правило, как ты помнишь.

– А я?

– Ты? Это ты, мое сокровище. Знаешь, как я жалел в тот день, что по нынешним законам «на плечо и в пещеру» – это уголовная ответственность? А то бы, не стал я ждать три месяца ответ.

– Ладно, а то, что ты два месяца со мной за ручку ходил? Это тоже УК РФ? – тихо засмеялась она, уткнувшись носом в его футболку, и почувствовала, как он медленно качает головой.

– В моей жизни было столько этого всего, что идея поухаживать за той, кто привлекает не только как объект эротических фантазий, но и как человек, личность и просто самое прекрасное, что есть – мне понравилась. Мог я этим насладиться? Или ты мне не веришь?

– Два месяца воздержания, только из-за этого?

– Три, вообще-то, – тихо хмыкнул ее Колдун, – я с ума сходил с первого дня, всех послал. Любая мысль позвонить девчонкам пресекалась твоим образом, но ты можешь мне не верить, я не в обиде – заслужил, – он аккуратно сжал ее руки. – Сегодня около студии была Вика.

Инна почувствовала, как он напрягся. Нелегко ему давались эти встречи.

– Опять приставала? – также тихо спросила она.

– Угрожала, а я теперь не знаю, как на это реагировать. Беда в том, что есть среди ее «благодетелей» те, кто это выполнит. Но это преступление, я не могу поверить, что она на такое пойдет. Я могу позвонить другу. Поможет, если надо, но это бред. Бессмысленно. А еще я за тебя боюсь, мало ли что этой дуре в голову взбредет.

– Иди в душ и давай спать, ты устал. Столько дней все на нервах. Завтра выходной – выспишься, отдохнешь.

– А ты еще раз не хочешь? – хитро спросил, поворачиваясь к ней.

– Отец еще не спит, – постаралась предостеречь Инна.

– А мы очень тихо, без глупостей и баловства, – не дожидаясь ее ответа, он резко высвободился из объятий и встал, чтобы тут же забросить на плечо и унести в ванную.

Ну что она с ним сделает? Если сама не может отказать ему в таких случаях.

* * *

– Мы не будем это смотреть! – уперто заявил Владимир.

В сегодняшнем бое подушками он проиграл, обидно запнувшись и упав на диван, чем рыжая кошка тут же воспользовалась, завалившись сверху. Победно пискнув, тут же вытащила из-под него пульт от телевизора и проигрывателя.

– Будем, Леонов, будем. Кто тут страдающий? Правильно, не ты, а значит, смотрим это, – пьяно заявила Настя, удобнее устраиваясь на нем.

– Малышева, я понимаю еще мелодрамы, но использовать меня как подушку – это уже слишком.

Инквизитор попытался получше улечься на диване. Сбежать все равно не выйдет, сам же напоил. Главное снова не забыть об уговоре.

– Хотел быть жилеткой – терпи.

– Малышева, а тебя не смущает, что я парень еще и не совсем трезвый, мало ли что мне взбредет в голову.

– Хорошо, если я начну раздеваться, чтобы опять нагло тебя совратить, разрешаю надеть все на меня все обратно.

– Ты издеваешься? – от нее слышать подобное было обидно.

А то, что не верила в его способность воспользоваться случаем – вообще обидно до слез.