Король интриг - Алёна Снатёнкова (2019)

— Не был бы ты другом моим, — слышу смех Назара, — то я бы тебя каблуком назвал. Поэтому, чувак, ты мужик. Настоящий мужик, который жену свою любит.

— Не был бы ты МОИМ другом, то я бы… — Эй, чего тихо так сказал, я ж ничего услышать не смогла. — Кстати, напомнил. Ты нам только вчера днем заливал, что влюбился до хруста костей и без Немцовой своей шага не сделаешь. А тут бар, ты один, так потом еще и будто сквозь землю провалился. Но все мы знаем, по каким делам ты внезапно исчезаешь.

Что, и правда так говорил? Ну, Суханов. Ну ты и врун.

— Я… Ни по каким таким делам не исчезаю. А ушел…

Крокодил, отвечай уже, не мычи, как теленок. Сейчас подставишь нас, и не видать мне потом квартирки, как ушей своих.

— Да я просто…

Вот остолоп. Главное, когда не надо, трещит без умолку. А когда необходимо говорить, молчит, будто воды в рот набрал.

Эх, пора что-то предпринять. Страшно, конечно. Но раз договорились. Считай, уже в одной упряжке скачем.

Фух. Вдох-выдох.

— Он ко мне поехал, — и вверх пошла по ступенечкам, к любимому своему, который стоял с открытым ртом. Фи. Разве так девушек встречают? Особенно если они любимые. Прогорим, ей-богу прогорим.

Глава 25

Вот что значит внутри человека актер поселился.

Суханов быстро пришел в себя, и вот перед нами не растерянный теленок, а вполне себе собранный парень, который, увидев девушку свою, кинулся к ней и в губы чмокнул, в знак любви, наверно, и приветствия. То, что он себе смертный приговор подписал, это и так понятно, но главное — мы справились, то есть я спасла чью-то задницу. Кажется, Корнеев не догадался, что два дурака перед ним комедию ломают.

— Ты здесь? — Назар прижимает меня к себе и с укором смотрит прямо в глаза. — Говорила же, что тебе ко второй паре. Знал бы, забрал бы тебя. Не хочу, чтобы ты в автобусе ездила, моя Поли.

«Терпи, Немцова. На кону — квартирка. Если ты сейчас его укусишь, то увидишь, как общага машет тебе ручкой, зазывая в гости». А укусить и правда хотелось. За ладонь, которой он меня показушно по плечу гладит.

— Зарик, — не удерживаюсь и завожу руку ему за спину. Со стороны выглядит, будто обнимаю, а на самом деле я в этот момент в бочину ему ногти свои всадила и вдавливаю со всей силы. — Всё хорошо?

Разве хорошо? Парень вон в кулак себе закашлял и извиваться стал, как змея на сковородке. Конечно, стоит поаплодировать его выдержке. Ощущения не самые приятные испытывает, но, прикусив губу, улыбается, головой качая.

— Простыл, наверно, — вслух поясняю я. — Прости, милый. Не хотела тебя беспокоить. С завтрашнего дня на учебу только с тобой.

Слопал? Кушай, не обляпайся. Теперь моим таксистом станешь. Ранним причем.

— Какие могут быть беспокойства. — Снова губы свои распускает, в макушку меня чмокая. Я ему еще раз ногтями, а он не реагирует. Привык, что ли? Или передо мной юный мазохист стоит? Во дела. — Друг, познакомься. Моя Поли. Крошка, про Корнея ты уже наслышана.

Ай, у меня аж волосы на затылке зашевелились от этого противного «Поли».

— Зарик, к чему такие официальности? — протягиваю Даньке руку. — Привет.

А Корнеев немного сварился, пока за нами наблюдал. Вроде и пытается вид держать, но по глазам-то видно, что он в шоке маленько. Оно и понятно, самой тошно стало, когда этот крокодил меня крошкой назвал. Хорошо еще, что не сухариком. Или по-другому как-нибудь. Его воспаленный мозг на многое способен.

— Значит, товарищ мой теперь на поводке? — после приветствия говорит брюнет, большим пальцем потирая подбородок, с интересом разглядывая нас обоих.

— Нет никакого поводка. — Поворачиваю голову и в глаза бесстыжие смотрю. — Правда ведь, Назик? Он просто не захотел оставлять меня одну. Беспокоится.

Три ха. Это тебе ответочка за Поли. Ой, надеюсь, не прибьет, а то вон как пыхтит через нос. Честное слово, еще пара выдохов, и он заведется, как советский «Запорожец».