Моя твоя дочь - Лилия Сурина (2022)

Раздраженно бросаю мобильник на заваленный бумагами письменный стол и откидываюсь в кресле. Черт!

- Чего пыхтишь? – спрашивает Мишка, не отрывая взгляда от какой-то «стрелялки» на планшете. Умеет коротать ожидание, я так не могу, лучше делом займусь.

- Да Дашка… Выпросила сегодня Дарьяшку на прогулку, а теперь возвращать не хочет.

- Как? Совсем возвращать не хочет? – даже от игры оторвался, пялит в меня изумленный взгляд.

- Сегодня. Сказала, раз я допоздна, то она ночевать ее оставит у себя, возмущается еще… так и знал, что приберет мою дочь к рукам! – не выдерживаю и бью кулаком по столу, бумажки разлетаются.

Ненавижу бизнес, и тачки эти крутые ненавижу. Когда спасателем работал и то нервов меньше тратил. Там четко знал, что делать нужно, а тут, как с кочки на кочку по болоту прыгаешь, не на ту попал и по уши в дерьмо провалился, карабкайся потом да отмывайся.

- Ну, она мать. А чего ты хотел?

- Да где была эта мать все эти годы? Я дочь один растил, с вашей помощью, да с Ниной Андреевной. А она и в ус не дула, - моему возмущению нет предела, а Мишка еще защищает мою бывшую, которая всегда была против детей, а тут смотрите-ка, материнский инстинкт проснулся.

- Где была, говоришь, - друг тоже бесится, забросил игру и жует губы, стоя у окна. – Даша была там, куда ты ее послал, друг. В неведении. Настя говорила тебе – найди жену, расскажи ей все.

- Сдалась она мне.

- Тебе да, не сдалась, а вашей дочери? Поставь себя на место малышки…

- Я в детском доме вырос, забыл? – теперь и я вскакиваю. – И обошелся без родителей вовсе, а у моей дочери есть я. Моя дочь ни в чем не нуждается.

- Уймись, псих. Вы оба нуждаетесь в Даше. Даже то, что девочка привязалась к незнакомой ей женщине, о чем говорит? О том, что Дарьяна чувствует в ней свою мать. Смирись уже, живите вместе, воспитывайте ребенка, нечего драться за нее. А то – «моя» дочь… она и Дашина дочь.

- На кой хрен эта истеричка мне нужна? Ишь ты, живите вместе… а ты забыл, что она творила, когда мы жили вместе? А я на всю жизнь запомнил.

- Дарья уже другая, взрослая, многое поняла, работая столько лет на «скорой помощи». Я тут краем уха слышал, что ей предлагали место в крутой частной клинике, а она не захотела. А почему? Может, потому что одиночество меньше ощущается, когда людям помогаешь, носясь по вызовам? Вот и ты озверел, засев в уютном кабинете. Рычишь и покусать всех готов, не тот Нечаев, который спасал людей, себя не жалея.

Слушаю друга и понимаю, что он прав. Тот Нечаев остался под завалом на последнем пожаре. Сейчас не я ору на друга, не я руковожу серьезным бизнесом. Я бы с удовольствием раскопал того Макса, который любил Дашку несмотря на все ее истерики, любил друзей, которые всегда с удовольствием слушали мои анекдоты.

- Истерички все женщины, за редким исключением, - рассуждает Мишка, складывая бумажные листы в папки, разгребая бардак на моем столе. - Просто надо разобраться в причине, если проблемы, как у Даши. Ты же хотел нанять частного детектива, чтобы узнать о ее родителях, так чего тянешь, могу визитку подогнать, может там, в ее раннем детстве и найдешь корень зла, так сказать.

Да, хотел узнать прошлое любимой женщины. Ее нашли на перроне у поездов, в четырехлетнем возрасте, грязная и голодная бродила, прижав к своей груди плюшевого зайца, кажется. Она не ревела в чужом месте, забилась в угол и сверкала оттуда яркими бирюзовыми глазами. Я помню тот день, мне впервые стало жалко чужую девочку, понимая, как ей сложно и одиноко, присел возле нее, протянул шоколадку, которую мне принесла няня по случаю дня рождения. Мне тогда исполнилось семь лет.

И это я назвал ее Дашей, имени своего она не помнила.

Глава 17

Макс