Титус Гроун (Горменгаст - 1) - Пик Мервин

– ...Меня забирают, забирают, – герцог возобновил свое странное бормотание, – да... дом холодный, очаг не пылает... Но, может, все только к лучшему. Все блестит, все сверкает – от самого высокого пера на голове до когтя. Чувствую, как лечу, ломая мешающие ветки. Вот она – кровь. Кровь, кровь, повсюду кровь... Нет, она так и не принадлежала мне. У нее были рыжие волосы. Говорят – каштановые, но они рыжие. Сколько здесь мышей – вкусных, жирных. Башня почему-то шатается. Все перемешалось. Тепло соседствует с холодом, свет – с тьмой. Где я? Все перемешалось, все стало единым целым. Что делать?

Теперь лорд Сепулкрейв спокойно поднимался по лестнице. Оставшиеся ступеньки он одолел быстро. Флей уже ждал наверху. Поначалу старик раздумывал: в какую сторону пойти? В конце концов он двинулся налево. Здесь много пространства для маневра, тут он поставит точку в своем давнем споре с негодяем Свелтером...

Как назло, лорд Сепулкрейв тоже повернул налево. В довершение всего, лампа в руках герцога окончательно погасла, так что ни шеф-повар, ни его противник не могли использовать преимущество из боязни сразить лорда Гроуна. Вдали горел одинокий шандал, привинченный к стене. Именно туда, на свет, и устремился Флей, резонно полагая, что разгоряченный неудачей Свелтер обязательно станет его преследовать.

Так оно и получилось. Шеф-повар решил, что Флей струхнул и тут же устремился в погоню.

Пробежав мимо шандала, бывший камердинер устремился в соседнее помещение – «паучью комнату», как он ее называл. Комната давно пустовала, там лежали штабеля сложенных бревен – несколько месяцев назад лорд Гроун задумал поменять там балки, поскольку старые успели порядком сгнить. Едва только старик пробежал десяток шагов, как сзади послышался громкий топот – Свелтеру не терпелось сокрушить врага, на этот раз окончательно. Флей тоже ликовал – все шло так, как он предполагал.

В «паучьей комнате» сквозило – боковое окно было разбито. Снаружи доносился шум дождя, изредка сверкала молния. Словом, погода тоже благоприятствовала сражению.

Флей со свистом рассек старую паутину и вызывающе посмотрел на Свелтера – нужно было разозлить его как следует, тогда повар растеряет остатки осторожности. Свелтер, насупившись и держа наперевес свой верный нож, молча приближался к противнику.

Глядя на Свелтера, бывший камердинер соображал – если тот загонит его в угол, можно смело готовиться к смерти. Но пусть шеф-повар сначала попробует это сделать. К тому же они сражаются в «паучьей комнате», выбранной им, Флеем. А значит, инициатива все-таки принадлежит ему.

Противники не сводили глаз друг с друга. Каждый торжествовал в душе победу. Свелтер сконцентрировал рассудок на единственной мысли – Флей должен умереть. Флей же оценивал тактику противника. Он старался запомнить каждую деталь – как враг держит кинжал, как он идет, смотрит ли по сторонам и в какую сторону чаще. В смертельной схватке любая мелочь имеет значение. Со стороны камердинер был похож на хищного зверя, приготовившегося к броску. Флей прикинул – до повара что-то около семи футов. Между ними лежала старая балка, утыканная гвоздями. Слева Флей заприметил окованный железом сундук. Возможно, он даже сумеет им как-нибудь воспользоваться...

Свелтер тоже увидел сундук, но посмотрел на него мимолетным взглядом – понятно, что Флей представлял для него куда больший интерес. Расстояние между противниками неуклонно сокращалось. Казалось, что воздух был буквально пропитан взаимной ненавистью. Ненависть – это единственное, что объединяло двух столь непохожих людей.