Титус Гроун (Горменгаст - 1) - Пик Мервин

Присмотревшись, Стирпайк обнаружил на странице оставленные чьими-то пальцами отпечатки. Судя по их количеству, книгой пользовались довольно часто. Однако открытие больше обрадовало паренька – выходит, его зрение наконец-то восстановилось! Искры в глазах больше не мелькали, и веки перестали чесаться. Беглец опирался ладонями о край стола – пальцы подрагивали, в жилах чувствовалось напряжение, но руки теперь уже выдерживали.

Стирпайк опомнился – нужно хоть как-то утолить голод! Продолжая глядеть в книгу, он протянул руку в сторону и схватил первый попавшийся предмет – им оказалась груша. Поднеся сморщенный плод к лицу, паренек опешил: кто-то уже кусал грушу, мякоть стала сухой и коричневой. Судя по всему, грушу пытались съесть день-два назад...

Но беглеца мало интересовал человек, принесший сюда эти – без преувеличения – дары богов. Продолжая тупо смотреть в книгу, поваренок погрузил зубы в уже суховатую мякоть плода. По подбородку Стирпайка потек сладкий липкий сок – выходит, мелькнула мысль, груша только с виду казалась такой неказистой!

Проглотив первый кусок, юноша неожиданно ощутил страшную слабость. Что такое – неужели чья-то недобрая рука нарочно отравила плод? Положив грушу на стол, Стирпайк испуганно замер – но все обошлось – желудок заурчал с новой силой, властно требуя наполнения. Паренек поспешно принялся доедать грушу, решив, что как только он съест лежащие перед ним яства, недомогание пройдет само собой. Покончив с едой, Стирпайк поднял голову и с удивлением заметил чуть в стороне благородные линии роскошнейшего дивана. Наконец-то рука судьбы стала подбрасывать ему приятные сюрпризы! Взяв недоеденный кусок пирога и сосуд, в котором плескалась какая-то жидкость, юноша, шатаясь, направился к царственному ложу. Впрочем, нужда научила поваренка быть предусмотрительным – прежде чем уйти от стола, он ссыпал в карман финики. Дойдя до дивана, Стирпайк улегся на темно-красную обивку. Приятно заныли пружины, принимая на себя вес исхудавшего тела. Поваренок подумал, что на диване, должно быть, давно уже никто не лежал...

Полежав немного, все еще не веря, что остался жив, Стирпайк поднял с пола кувшин и лениво поболтал им в воздухе – тут же заплескалась жидкость. «Вода», – подумал беглец безразлично. Однако, выдернув зубами затычку, он понял, что ошибся в худшую сторону. В сосуде оказалась настойка – хлебнув, юноша почувствовал, как огонь разливается по жилам. Крепкая, пронеслась мысль, ну прямо как выдержанное вино! Сделав еще несколько глубоких глотков, он поднялся на ноги и прошелся по помещению – еда и питье определенно придали ему сил. Чтобы закрепить чудесное воскрешение – ну, если не из мертвых, то из полумертвых уж точно – юноша за два присеста прикончил остальные припасы. Выходит, живём! Сложив губы трубочкой, поваренок принялся насвистывать услышанную как-то на кухне мелодию. Потом прошелся вдоль стен – все-таки интересно, что это за картины...

Между тем за окном быстро смеркалось – Стирпайк широко зевнул: после проведенной ночи на крыше эта комната казалась просто земным раем! Конечно, он расположится прямо на диване, а завтра уже видно будет... Однако юноше не суждено было долго предаваться радужным мечтам – его чуткое ухо уловило близкие шаги. Что такое?! Может, померещилось? Кому нужно приходить сюда – судя по обстановке, тут не господские покои, а склад разной рухляди. Но шаги становились все громче и громче – несомненно, теперь они слышались слева...

Стремясь предвосхитить неблагоприятное развитие событий, Стирпайк неслышно подкрался к двери и осторожно, стараясь не скрипнуть петлями, приоткрыл ее немного. Он ожидал, что за дверью будет подобное же помещение, заваленное вышедшим из употребления господским добром. Но увиденное подвергло беглеца в самый настоящий шок...