Влюбленный без памяти - Ксюша Левина (2020)

– …Я сейчас чувствую себя обнажённым, если тебе нужен ответ на вопрос. И я не про одежду, – внутри меня взрывались крошечные звёзды. Это был шипучий восторг, такой искренний, по-детски радостный.

– Значит ли это, что ты мне принадлежишь?

– Значит.

Я развернула тебя к себе лицом, и ты подчинился, мы стояли посреди ванной комнаты, смотрели друг другу в глаза и держались за руки. Я в одной футболке – ты беззащитен. Я ещё перепуганная, ты – открытый мне, как книга.

– Я очень тебе доверяю, как никому в мире, – шепнула я, привставая на цыпочки. – Тебе этого достаточно?

– Более чем.

– И я верю, что только ты обо мне позаботишься.

– Не сомневайся.

– И я так скучаю, когда тебя нет, что сейчас хочу связать и положить в карман и всегда носить с собой.

– Хорошо, так и поступим.

Ты поцеловал меня, гладя скулу большим пальцем и чуть сжимая шею, а потом прижался к моему лбу своим, рвано выдыхая. Мы больше не говорили, но очень долго молчали и привыкали к этим ощущениям. Осознанным, выдержанным, как хорошее вино. Сейчас за все те долгие дни, что держались на расстоянии, за те дни, что смотрели друг на друга волком и трепетали от простых касаний, наступала расплата. Мы вполне могли бы разойтись и в этот раз, не нарушив границ, которые большинство сочли бы глупостью, но почему-то чего-то ждали, пока эта тонкая ниточка, удерживавшая тела рядом, не окрепла, превратившись в толстые корабельные канаты. Они опутали нас, подчиняясь рукам, которые нетерпеливо сплетались. Связали головы, сцепив насильно губы и языки, скрутили в клубок, внутри которого всё раскалялось и шипело, бурлило.

Ты меня до жути любил, я это чувствовала. И до жути мне принадлежал, как принадлежат родителям дети, телу руки, произведения искусства создателю. Я дышала этой властью, восторгаясь своим всесилием и понимала, как теперь от этого зависима.

Я хотела вечно тобой вот таким, обладать. Единолично, ревниво, капая слюной на пол, как разъярённая собака, охраняющая кость. Запереть в квартире, хранить только для себя. Вечно. Навсегда. Вот такое было в голове той восемнадцатилетней девочки.

Отчаянная потребность обладать без остатка своим первым человеком, который вдруг спас от одиночества и занял собой всю пустую жизнь, как занимают опустошённый город вражеские войска. Как зарастает травой пустая мёртвая земля после дождя. Как непременно занимает всё свободное пространство газ в комнате, грозя подорвать всё здание от одной искры.

– Это любовь, – шепнула я, не отнимая губ.

– Очень на то похоже, родная, – ответил ты.

Мы сломали нашу глупую наивную стену, приняли взаимную зависимость как должное, и потом в отчаянии смотрели друг другу в глаза, принимая тот факт, что теперь уже безвозвратно встряли.

– Ты мой, – уверенно заявила я, гладя кончиками пальцев твою спину, вздрагивая от яркого и как будто первого в жизни оргазма, понимая, что не могу наесться этим вдоволь. Не выходит.

Голод остаётся в теле снова и снова, грызёт, как вечно голодный пёс.

– Твой, – выдохнул ты, вытерев пот со лба, держась за стиральную машинку, потому что подгибались коленки. Пытаясь отдышаться.

Если бы секс был так же хорош до того, как мы влюбились… мы бы умерли от истощения за эти две недели.

– Мы сейчас оденемся, – прохрипел ты, глядя не на меня, а на собственное отражение в зеркале. – И поедем к твоему отцу. Всё расскажем и перевезём твои вещи. Навсегда.

Глава 36. Тогда