Не бойся летать - Зоя Марецкая

— Вау, Лиза, — только и сумел выдохнуть детектив, когда она, обессиленная, опять упала к нему на грудь.

— Вау, Гена, — довольно заулыбалась она, в истоме закрывая глаза.

Они молчали какое-то время, слушая дыхание друг друга. Он крепко прижимал ее к себе. Наваждение постепенно рассеивалось, реальность начала пробираться в их мысли.

— Лиза, как же мне жаль, что я не встретил тебя раньше, — вдруг с досадой сказал Гена.

Она подняла на него свои лучистые глаза, в которых плескалась нежность. Потянулась и погладила его по щеке, на которой уже начала отрастать еле заметная щетина. Он тут же перехватил ее пальцы губами.

— Все вовремя, Гена. Все вовремя, — немного грустно улыбнулась она. Поднялась и начала одеваться. — Не надо ничего говорить, не надо оправдываться. Я все понимаю.

Но он никак не мог остановиться, словно его прорвало. Смотрел с огромным сожалением. Если бы она была чуть больше уверена в себе, она могла бы подумать, что зацепила его.

— Лиза, черт возьми, все так сложно. Мне очень нужно в этом году отвезти Диану на лечение в Германию. Время идет, она растет, сухожилия растягиваются. Нельзя упускать время. Ее еще прошлой осенью ждали на операцию, но я банально не успел собрать деньги. Курс валюты подскочил, да и ковид этот долбанный. Клиника то принимает, то не принимает. Еще несколько недель, максимум месяц, и мы точно уедем. Надолго, Лиза. У нас с Ди уже и визы готовы. На полгода как минимум, а то и на год, после операции еще и реабилитация длительная должна быть.

К проблемам его дочери она не смогла остаться равнодушной. Опять села на его кровать, коснулась его рукм.

— А почему ты в фонды не обращался?

— Лиза, ну, какие фонды? — покачал головой он, нежно глядя на нее. — И почему не обращался? Обращался, все документы отправлял. «Клуб добряков» меня даже в резерв поставил. У них там все вперед на год расписано. Сказали, если какой-то сбор досрочно закроется, нас поставят. Но сама знаешь, времена сейчас сложные, денег особо ни у кого нет. Да и стыдно мне у простых домохозяек деньги клянчить. Я мужик, что я, своей дочери денег на лечение, что ли, не заработаю?

— А продать что-нибудь?

— Все, что можно, уже продано. Квартиру я тоже выставил, но пока надеюсь, обойдусь без крайних мер.

— А твоя бывшая жена не помогает деньги собирать?

— Помогает, но у нее новая любовь, бизнес, ей, мне кажется, вообще не до этого.

— И много тебе осталось заработать?

— Немного, Лиз, всего полтора миллиона. Вот думаю, может, директору «Уютного дома» в рабство пообещать продаться, когда вернусь.

Лиза заметно расстроилась.

— Да, полутора миллионов у меня нет… Да у меня вообще ни копейки нет. Гена, я очень сильно хочу, чтобы с Дианочкой все было хорошо. Тебе обязательно нужно ее вылечить.

Он опять резко притянул ее к себе. Вздохнул в себя ее запах.

— Лиза, откуда ты взялась на мою голову… такая. И что мне теперь с тобой делать?

Она попыталась улыбнуться. Но улыбка у нее вышла какой-то невеселой.

— Не надо со мной ничего делать. Вообще не надо на меня внимание обращать. Ты же меня предупредил, чтобы я в тебя не влюблялась. Я и не влюбилась. Честно-честно.

— Но ты-то меня забыла предупредить, Лиза, — очень тихо сказал ей Гена, отводя волосы с ее лица. — Похоже, что я в тебя влюбился.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга.

— Хочу, чтобы ты кончила мед-лен-но, Лиза. Не люблю, когда быстро. Мы же не подростки с тобой, а взрослые, опытные люди.

Она усмехнулась.

— Ну, не знаю, не знаю… Попробуй, вдруг тебе повезет.

Но и в третий раз он остался недовольным. Зато их пробило на разговоры. Ночь скоропостижно заканчивалась, их время стремительно уходило. И они тратили его на то, чтобы стать друг другу хоть намного, но ближе. Словно понимая, что утром наваждение закончится.