Моя вдова - Алёна Борисова

Вечером приняв наскоро душ, я пододвинула наши кровати вплотную и легла, переплетая наши пальцы с Русланом. Бессонные ночи за долгие дни дали о себе знать. Я уснула сразу же, не отпуская его руки.

Проснулась от чьего-то пристального взгляда. Подскочила на кровати и ничего не понимая, начала смотреть по сторонам. В палате не было никого. Я повернула голову в сторону Руслана и замерла. Он пристально смотрел мне в глаза.

- Руслан... - прошептала я дрожащим голосом. - Господи... - я соскочила с кровати и встала перед ним на колени, хватаясь за руку. - Руслан... наконец-то...я сейчас доктора позову...хорошо? - меня трясло так, что я думала даже встать не смогу. А он молчал. Просто смотрел на меня и молчал.

Я выбежала в коридор и начала кричать, как сумасшедшая. Просила, чтобы пригласили доктора. Через пару минут в палату вошли несколько докторов. Они окружили Руслана, что-то спрашивали, но самое страшное, что я не слышала что он им отвечал. Он молчал.

Около получаса они осматривали его, пока я звонила его родителям, которые уже ехали сюда. Они тоже накинулись на него с расспросами, после докторов, а я стояла в сторонке и не могла даже пошевелиться. Его убийственный взгляд в мою сторону, не давал мне смелости подойти.

Через час ему поставили укол и он заснул. Только тогда я смогла выдохнуть и немного расслабиться.

- Господи, Ира, ты вся бледная. - причитала Кристина Олеговна, усаживая меня на кровать. - Радоваться надо, а ты чего вся трясешься?

- Почему он молчит? - пролепетала я.

- Мы пока не знаем, ему нужно немного времени. Доктор сказал, что скорее всего он пока не отошел от шока.

- Где мои родители?

- Они на первом этаже, их не впустили сюда.

- У них сегодня самолет, мне нужно их проводить. - я попыталась встать, но не смогла. Стресс сказался на мне так, что я была абсолютно без сил.

- Куда ты в таком состоянии? Мы сами их проводим, а ты побудь с Русланом. Думаю когда он очнется, вам будет о чем поговорить. Я вечером тебе позвоню, хорошо? - я лишь кивнула.

Попрощалась со своими родителями, пообещав звонить каждый день с отчетом и вернулась в палату. Снова плакала, понимая, что он не рад был меня видеть. Впервые за эти дни, захотелось покурить. Я накинула свое пальто и вышла на улицу. Я ни разу не выходила на улицу за эти дни, не было желания.

Села на лавочку и закурила сигарету, наплевав на то, что курить здесь запрещено. От первой затяжки голова тут же закружилась. Выкурив одну сигарету, тут же закурила следующую. В голове было столько вопросов, что казалось она сейчас взорвется.

Вернулась в палату, умылась и села на стул. Брать за руку не решилась, вдруг оттолкнет. Любовалась им, не замечая никаких ссадин и синяков. Они к слову уже почти сошли.

Руслан открыл глаза и мы встретились взглядом. Его испепеляющий и мой, пустой и обреченный.

- Привет. - прошептала, стараясь не выдать своего волнения. Он молчал. - Я рада, что ты пришел в себя. - снова тишина. - Ты не можешь говорить? - но он лишь прикрыл глаза.

Я опустила взгляд на свои пальцы и тихонько заплакала. Он мне не рад, я ему не нужна. Но я не уеду, пока не услышу от него этих слов.

Дальше начался просто ад для меня. Руслан молчал, на меня никак не реагировал. Пытался улыбаться своим родителям, отвечал на вопросы глазами, но не мне. Доктора не могли ничего сделать с его голосом, говорили, что причина пока не понятна.

Родители Руслана всячески старались наладить между нами общение. Хвалили меня, рассказывали как я жила у его кровати двадцать дней, уезжали пораньше домой, оставляя нас вдвоем.

Спустя три дня, Руслан начал поворачивать голову немного и поднимать руки. Еще спустя шесть дней, ему сняли повязку с головы и разрешили принимать сидячее положение. Ел он самостоятельно, гордость была превыше всего.