Плохой хороший парень - Кэрри Прай (2022)

Виктория лишь больше занервничала.

— Ничтожная такса, — фыркнула она.

— Возможно, если ты в выигрыше, ну а если проиграл… — аккуратным движением, он повернул её голову к лесу, — … то и судить не тебе.

Мать помедлила с ответом, отчего подошла к оконной раме и проследила за их взглядами. Сердце на миг замерло. Несколько силуэтом сновали вокруг служебного автомобиля, усеянного играющей сиреной. Не трудно было распознать в тёмных фигурах отца, Кабанова и двух конвоиров.

Теперь мне понятно, кто выкопал подкоп заключённому.

— Ты ведь не думала, что я прыгну в пропасть без парашюта? — продолжал Майский, обходясь с моей матерью так, словно обольщал любовницу. — Отец приехал за свои сокровищем. Не думаю, что он отступит, не увидев невредимую дочь… Так вышло, что терять ему нечего. Он позволил преступнику оказаться на свободе, в отделе уже наверняка поднялась шумиха. Есть ли шанс, что его не станут искать? Что ни одна гончая не возьмётся за след и оставит пропажу нескольких человек без внимания? Сильно в этом сомневаюсь.

Виктория поджала губы, а Майский всё продолжал:

— Ты можешь продолжал вредничать, рассадить нас по темницам и обращаться как с домашними зверками. Уверен, у тебя это выйдет. Амбалы порешают служивых, мигалки канут в океан. Но настанет день, когда охотники доберутся до твоей берлоги и даже Валера не сможет помочь. Придётся буквально убегать от гигантской лупы. Эти всезнайки, они так докучают, знаешь ли, — Тимур освободил её от своих прикосновений и устало проработал шею. — Но у человека всегда должен быть выбор, правда? Ты отпускаешь нас, промышляешь дальше, а мы клянёмся на мизинчиках, что не станем трепаться по чём зря. Как тебе, большая мама?

Виктория не нуждалась в пояснениях Майского, она сделала оценку ещё до его монолога. И судя по выражению её лица, она не намеревалась гнуть свою линию. По крайней мере, по нескольким вопросам.

— Что ж, Юна может вернуться к отцу, — они общались так, будто меня не существовало. — Мне ничего не стоит отпустить дочь. Но, — женщина обратилась к Майскому, — ты по-прежнему моя зверушка. А я не привыкла расставаться с питомцами.

Просто замечательно! Эта стерва взвесила нас и сочла меня за горстку опилок. Я ничего для неё не значила, она дышала только свои делом.

— Он уйдёт со мной, ясно?! — грозная реплика долетела до переговорщиков, но едва ли была серьёзно воспринята.

Я заметила, как плечи Майского дрогнули в лёгком смешке.

Что его позабавило, твою мать? Разве я не способна его защитить?

— Дело в том, что я больше никому не принадлежу, — парень развёл руками. — Я бы и сам не прочь провести уикенд в шикарном доме, но суровый закон решил, что мне не место среди смертных. Оставь меня здесь, и репутация генерала канет в омут людского подозрения. Начнутся вопросы, и тогда твоя шавка потеряет влияние. Следовательно, бизнес даст трещину. Поверить не могу, что всё приходится разжёвывать.

Виктория уже приняла решение, она готова была пойти на всё, чтобы сохранить секретность фирмы. Вот только горько заходило поражение, ведь она не привыкла уступать. Не привыкла уступать мальцу с улицы.

И пусть Майский подарил нам шанс на свободу, меня до костей прогрызала мысль, что она достаётся путём договора с преступницей. Выходит, все прежние старания не имели смысла. Всё будет как и раньше, кроме того, что Тимур поведёт годы в сырой камере.

А как же справедливость?

— Чёрт с тобой, всё рано сгниёшь, — прошипела Виктория, а после взмахом пальцем приказала проследовать за ней.

Я медленно спускалась по лестнице, позади всех, постепенно осмысливая происходящее. Должное облегчения так и не приходило. Напротив, ноги слабели с каждой секундой, дыхание становилось неровным. А когда мать замерла у порога, вцепившись взглядом с отцом, в сердце вовсе засвистели осы.