Мой тихий ужас - Кэрри Прай

Коляска зависла на спуске, как и моё доверие к Райскому. Мокрый асфальт, растущая паника и неумение управлять механизмом – данная совокупность обещала преобразоваться в невесёлый аттракцион. Мне ничего не оставалось, как быть преградой на встречной части дороги.

И пусть поступок Тихона был показательным, едва ли он намеревался провести эксперимент. Я знала, что за мной не наблюдают.

И снова никакого страха. Одно лишь безразличие. Райский вёл себя как ребёнок, а я ненароком искала тому причины. Его прошлое – тьма. И меня коробила мысль, что я желаю разобраться в нём безмала так же, как хочу начать ходить.

На небе показалось несколько звёзд, когда меня впервые ослепило фарами. Из тонированного джипа показался обескураженный Елисей.

– Соня? Что ты тут делаешь? Боже, ты вся дрожишь. Я ведь просил Тихона приглядеть за тобой! Ух, я ему устрою! Дождётся у меня!

– Всё в порядке, правда. Я сама решила прогуляться, – лгала, чему мужчина явно не поверил.

– Подожди, девочка. Сейчас я отвезу тебя домой.

«Домом» он называл то место, что для меня являлось тюрьмой. И будет являться целое лето.

2.2

Наступил тот долгожданный день, что называют семейным.

Сидя у окна, которое успело стать задушевным, но бездушным другом, я наблюдала за тем, как выдержанный дворик Райских превращается в место для широкого пикника. Божена накрывала на стол, в попытке выглядеть достойной хозяйкой, в то время как Елисей занимался мангалом и отстёгивал душные шуточки. Идея провести совместный выходной воодушевляла только родителей. Едва ли они догадывались, что присутствие Павла на празднике живота превратит мой день в кошмар.

– Ты невероятно везучая, Софка! – восхищалась Вета, разглядывая интерьер моей новой комнаты. – Этот дом похож на дворец! Да и кровать царская! Ого, а это что? Вазочка с конфетами? Можно мне в пакет отсыпать?

– Делай что хочешь, – равнодушно отвечала я, чувствуя себя предельно одинокой. Семья вела себя непринуждённо, будто оказаться здесь – моя завидная удача. Порой мне казалось, что бестолковый Рон проникся ко мне большим сочувствием.

– Какая-то ты грустная сегодня, – заметила сестра. Она крутилась у зеркала, примеряя махровый халат. – Мы так хотели тебя порадовать, приехать всем вместе. Пашка даже от работы отказался ради этого.

– Лучше бы он отказался от поездки, – буркнула я себе под нос.

Меня бросало в дрожь при виде лживого жениха. Он сделал несколько обходов вокруг старого «Логана», проверяя «ржавое корыто» на наличие царапин. Ему ли не знать, что там их сотни? Бросал высокомерный взгляд на владение Райских, наверняка сгорая от зависти, ведь кроме сердца моей наивной сестры ничего не добился.

– А что на втором этаже? Могу я глянуть?

– Нет! – резко оттаяла я. – Туда вход воспрещён!

– И почему же? – спросила Вета, но тут же догадалась. Её глаза заискрились, как у хитрой лисицы. – Там живёт сынок Елисея? И как он тебе?

– Н-никак.

Мне хотелось сказать больше, заменить «никак» на «ужас», но продолжала стойко подавлять эмоции, пусть речевой порог выдавал. Удивительно, что несмотря на гнусные выходки Тихона, он не стал свидетелем изъяна. Могу только представить, как бы он позабавился.

– Ох, да брось, Софка. Я видела его в больнице. Такой красавчик. Тебе стоит к нему присмотреться. К тому же, нам не мешало бы иметь богатого родственника.

Пустая болтовня Ивы пролетела мимо ушей, меня удивило другое.

– Ч-что? Он был в больнице?

– А ты не помнишь? – хмыкнула Вета, скинув халат.

– Нет. А разве должна?

Поменявшись в лице, сестрица подскочила к окну, будто увидела нечто.

– Вот так кадры! Ты не говорила, что у него есть друг! Что насчёт подружки?