Захваченный (ЛП) - Сабрина Пейдж

Я перестала открывать посылки после первых трёх. Он, очевидно, придурок. Кто, чёрт возьми, думает, что посылать девушке фаллоимитаторы — это подходящий способ начать извиняться за что-то такого масштаба? Особенно девушке, перед которой ты пытаешься извиниться за то, что публично хвастался тем, что пробил её Д-карту? Может ли он быть ещё более глухим?

Именно из-за такой вот херни не продолжать что-то с Колтоном Кингом — правильный шаг.

Он просто придурок.

Придурки не меняются.

Сейбл фыркает, и этот звук вырывает меня из моих мыслей.

— Ты собираешься пожертвовать фаллоимитаторы нуждающимся? — спрашивает она. — Уверена, что есть куча дилдо благотворительных организаций на выбор.

— Как бы то ни было, я их выброшу.

Сейбл кладёт одну из коробок себе под мышку.

— Я не позволю хорошему фаллоимитатору пропасть даром. Особенно потому, что я больше ничего не получаю.

— Сожалею об этом.

— Это не твоя вина, милая, так что не смей извиняться, — Сейбл рассматривает коробку под мышкой. — Лучше быть одиноким и возбуждённым, чем трахаться с мудаком.

— Тебе следует писать предсказания, — предлагаю я с нерешительной улыбкой. — Или книгу для самопомощи.

— У меня полно хороших советов, — соглашается она.

— В тебе что-то есть, — говорю я. — В любом случае, мне пора идти. Я хорошо выгляжу? Я должна подать заявление об отставке тренеру Уокеру, а затем преподавать после этого. Это всего лишь второй курс. Я не могу всё испортить. Мне повезло, что Энн заболела мононуклеозом.

Одна из аспиранток, опережающая нас на год, заболела мононуклеозом и была вынуждена взять отгул на осенний семестр, в результате чего профессор Ричардс остался без ассистента. Я была первой кому он позвонил, что было чёртовым чудом, поскольку я уже распечатала своё заявление об увольнении, намереваясь передать его тренеру Уокеру. Несколько дней назад он оставил мне сообщение на автоответчике, спрашивая, продолжу ли я репетиторствовать в этом семестре. По крайней мере, я чувствовала, что должна смириться с этим и уйти лично. Или в письменном виде.

— Великолепно, куколка, — говорит Сейбл. — Мне всё равно Энн не очень нравилась.

— Ты просто стерва.

— Честная, — поправляет меня Сейбл. — Тебе нужна моральная поддержка в спортивном центре?

Я качаю головой.

— Я в порядке. Полностью унижена, но какого чёрта, верно? То, что кучка тупых спортсменов слышала обо мне, не определяет меня.

Я говорю намного храбрее, чем есть на самом деле.

Когда я поднимаюсь по лестнице и иду в спортивный центр, мой желудок скручивается в узел. Я его не увижу. Я его не увижу. Я его не увижу. Я повторяю это про себя снова и снова, как мантру.

Тренера Уокера нет в офисе, что, честно говоря, приносит облегчение. Я могу избежать неловкого разговора о том, почему я увольняюсь спустя всего лишь лето.

Я двигаюсь дальше.

Именно это я и собиралась сказать. «И это чистая правда», — думаю я про себя, просовывая конверт под его дверь и, повернувшись, ухожу по коридору.

Двигаться вперёд и забыть о Колтоне Кинге.

Буквально завернув за угол, я натыкаюсь прямо на жуткого парня. Я тут же отпрыгиваю от него.

Этот парень — последний человек на земле, которого я хочу видеть, не говоря уже о том, чтобы столкнуться с ним в пустом коридоре.

Он улыбается мне, и я думаю, что это должно быть очаровательно, но это не так. Это похоже на кривую дерзкую ухмылку Колтона, только без магии. Интересно, Колтон где-то здесь, и эта мысль заставляет моё сердце биться быстрее, чем следовало бы.

Лицо парня в синяках, на скуле и подбородке темно-багровые пятна. Похоже, у него швы на лбу.

Колтон подрался с ним?