Захваченный (ЛП) - Сабрина Пейдж

— Кэсси, — бормочет он. Он скользит пальцами по моему подбородку и приподнимает мое лицо. — Я никогда не встречался с одной и той же девушкой дважды.

— Хорошо.

Я определенно не хочу говорить о сексуальной жизни Колтона Кинга прямо сейчас и о том, что я одна из многих насечек на его спинке кровати. Не то, чтобы мы вообще много дурачились. Так что, наверное, половина насечки. Больше похоже на восьмую часть насечки.

— Итак, я… — он делает паузу. — Я не очень хорош в… чем бы ни занимались после того, как переспали с девушкой.

— Что случилось с твоими руками? — спрашиваю я, меняя тему.

— Я ударил кое-кого.

Встав, я убираю перекись и полотенце на стол.

— Кого ты ударил?

— Мудака.

— На вечеринке?

— Да.

— Я так понимаю, он выглядит хуже тебя?

— Я надеюсь, что это так.

— Почему ты ударил его?

— Без разницы.

Я долго смотрю на него, но Колтон ничего не говорит. Затем он наклоняется и поднимает меня, перекинув через плечо, как будто я вообще ничего не вешу, и несёт по коридору.

— Что ты делаешь? — протестую я.

— То, что я хотел сделать с тех пор, как впервые увидел тебя, — говорит он, открывая дверь в мою спальню и бросая меня на кровать. — Прежде чем ты скажешь, не делать этого.

— Прежде чем я скажу что? — Я сижу, наполовину раздражённая тем, что он бросает меня через плечо, как пещерный человек, и наполовину отвлеченная тем, что он снимает свою футболку и бросает её на пол.

Мои глаза задерживаются на его твердой груди, прежде чем встретиться с ним взглядом.

— Штуку репетитор-студен, — произносит он. — Не говори мне всю эту ерунду о дурацких правилах, потому что мы оба знаем, что это не причина, по которой ты колеблешься. По крайней мере, будь честна в этом.

Я соскользнула с края кровати и встала, раздраженная тем, что мое беспокойство о возможности быть пойманной, совершенно неоправданно.

— И твоя насмешливая забота о правилах является покровительственной и пренебрежительной.

— Скажи больше громких слов. Мне нравится, когда ты произносишь громкие слова, — он хватает ткань моей майки и притягивает меня к себе.

— Женоненавистник.

— Ты делаешь меня твёрдым, — он толкает свой член против меня, чтобы продемонстрировать.

— Ты ребенок.

— Ни одно из этих слов не является громким, и ты лжёшь.

— О чём я лгу? — спрашиваю я. — Ты просто думаешь, что правила вообще не имеют значения.

— Ты боишься.

Я рассмеялась.

— Я боюсь? Ты тот, кто никогда не связывался с одной и той же девушкой дважды.

— А ты та девушка, которая не связывалась ни с кем вообще.

— Не правда, — говорю я. — Я просто никого не трахала.

— Потому что ты боишься.

— Это не так.

Я не боюсь замутить с кем-нибудь. Может быть, мое сердце разбито, но мне здесь не грозит опасность, потому что Колтон Кинг не рискует его забрать.

— Почему ты подрался? — спрашиваю я его.

— Я уже сказал тебе. Без особой причины, — бормочет он. Его руки скользят по моей спине, его прикосновение нежное и требовательное.

— Теперь ты врешь.

— Кое кто говорил о тебе, и мне это не понравилось.

— Говорил обо мне, — безапелляционно произношу я, прорабатывая это в голове. О Боже. Кто-то в доме увидел нас двоих и должно быть говорил о штуке студент-репетитор.

Колтон качает головой, словно понимая, о чем я думаю.

— Все было не так, — говорит он, даже не спрашивая. — Это был кое-кто, говорящий о желании засадить тебе.

— Желающий засадить мне? — я не могу сдержать свой смех. Я не та девушка, о желании засадить которой говорят парни.

— Мне это не понравилось. — Он пожимает плечами, как будто это само собой разумеющееся.

Я положила руку ему на грудь, нерешительно отталкивая его.

— Значит, ты подрался с кем-то, пытаясь защитить мою честь? Сейчас не пятидесятые, если ты не заметил.