Не люби меня - Ольга Джокер (2022)

Помню, как неведомая сила плотно сдавила горло. Я стояла и не могла шелохнуться. Чувствовала, что это не просто взгляд и не просто движения, но ничего предпринять не могла. Лишь когда сдавленным голосом прошипела: «Уйди», Роман Геннадьевич будто очнулся и, к счастью, действительно вышел.

С тех пор в этом доме я никогда не чувствовала себя спокойно. Всё боялась повторения: спала тревожно, лишний раз не высовывалась. Носила закрытую одежду и как можно меньше показывалась на глаза отчиму.

Яр был прав, когда в первую брачную ночь предположил, что Роман Геннадьевич меня домогался. Вернее, пытался. Жаров либо догадался, либо интуиция сработала. А быть может, юридическое образование дало о себе знать. Не уверена. Но полностью защищённой я себя впервые за долгое время почувствовала только у Ярослава дома. И рядом с ним, под его крылом.

Глава 47.

* * *

Тренировка назначена на пять вечера, поэтому я весь день не нахожу себе места. Волнуюсь ужасно. Что, если я забыла даже азы? Что, если ничего не получится? Вдруг тренер скажет, что не хочет мной заниматься, потому что Романова за полгода моего простоя стала профи и переплюнула меня по всем показателям?

Ух, даже мороз по коже. Это же мой кошмарный сон!

В целом, тренер у меня хороший, хотя и строгий. Я пришла к нему в средней школе. До отбора подготовки как таковой у меня не было, натаскивал лишь Ярослав и Влад. И то, когда у них не было своих серьезных пацанских дел.

Помню, как дрожали коленки, когда я вышла на корт вместе с группой ребят. Всего было до десяти этапов отбора. В первом нас ставили в ряд спиной к тренеру. Когда окрикивали по имени, нужно было резко развернуться и поймать мяч. Таким образом проверялась реакция. Во втором этапе мы с ребятами бросали мячи друг другу. Нужно было ловить левой и правой руками, выполнять броски сбоку, сверху, из-за спины. Тренер обращал внимание на дальность и хлёсткость движений. Также были этапы перебрасывания мяча через сетку, имитация ударов ракеткой и много-много других. В завершении проверялась физическая подготовка по бегу, прыжкам, удержанию равновесия и гибкости. Ну и общение с ребёнком и родителями, естественно.

Мать сразу же уточнила у тренера, стоит ли мне ходить на занятия. Илья Степанович, мой тогда ещё будущий тренер, подтянутый и высокий мужчина слегка за сорок, невозмутимо ответил, что определенно видит во мне потенциал.

Мать от недовольства поджала губы и даже анкету не заполнила. Сказала, что ей нужно хорошенько подумать, ведь занятия теннисом — дорогое удовольствие, тем более для нашей среднестатистической семьи. Я тогда сильно расплакалась, руки опустились.

По моей просьбе Влад долго уговаривал мать согласиться на занятия. Клялся, что будет лично меня отводить и подрабатывать, чтобы хватило денег. Затем был звонок отцу. Его поставили в известность, что я хочу заниматься теннисом. К моему удивлению, он был не против платить сумму алиментов чуть выше, чем было оговорено в суде.

Связав волосы в тугой хвост, я внимательно смотрю на себя в зеркало. Мне даже поесть не удалось — так сильно переживала. И за всеми этими нервами я почти не думала про Ярослава. Вернее, думала, конечно. Но не в тех пропорциях, что раньше.

Вчера он поздно вернулся, когда я уже спала. Изнуряющая летняя жара выбила из меня все силы, поэтому, читая книгу, я уснула в девятом часу, а очнулась только в три часа ночи. Разозлилась на Жарова, потому что на мгновение подумала, что он вовсе не приехал. Вышла из спальни, заглянула к нему в комнату. Яр мирно спал, широко раскинув руки. Я залюбовалась, глядя на него. Чувства вперемешку, на глазах слёзы. Как я буду без него? Смогу ли? И буду ли вообще?