The Мечты. О любви - Марина Светлая

— Типа от старшего товарища? Валяй!

— Со стороны выглядит, что ты устроила не магазин, а музей, — принялся объяснять Моджеевский самым серьезным тоном. — А значит, твой трейд-маркетинг противоречит выбранному тобой направлению. Ну и да, работа с потенциальными клиентами у тебя совершенно нулевая, — и не сдержавшись, Богдан громко расхохотался в трубку.

Слушая его хохот, Юлька подумала, что в жизни не чувствовала себя такой счастливой. Наполненной счастьем. Переполненной счастьем. И похожей на цветок, который едва выживал в пересохшей почве, и которому наконец дали напиться воды вдоволь. И она тоже тихо рассмеялась, мимо трубки, в шарф, так, чтобы он не слышал, а потом проговорила, подыгрывая ему и надеясь, что смешинки не прорываются:

— У меня слишком специфическая клиентура, чтобы ты в этом что-нибудь понимал! И к каждому клиенту индивидуальный подход!

— Да-да, я заметил! У меня для этого было достаточно времени.

— Ты тогда эти запонки как предлог придумал, чтобы меня побесить. Потому назвать тебя настоящим клиентом — сеять заблуждение… в Машкину голову.

— А ты заблуждаешься, что я намеревался тебя побесить, — хмыкнул Бодя.

— Ну давай, просвети меня, что ты там намеревался?

— Купить себе винтажные запонки. Мечта, между прочим.

— Вот прямо мечта?

— Не веришь?

— Ни капельки. На кой черт тебе это старье?

— Ну я же мажор. Мне положено выпендриваться.

— Карма?

— Одна девчонка велела.

— То есть это девчонка виновата?

— А у тебя все крайности, — проговорил Богдан, и было слышно, что он улыбается. — Никто ни в чем не виноват.

— Но ты же любишь мои крайности, — так же, как он, ответила Юля.

— Очень люблю!

— И я люблю. Все твои мажорские замашки. В конце концов, у девчонки тоже карма, — она помолчала, глядя в небо, сейчас похожее на сизовато-черную золу, еще не совсем ночное, но уже и далекое от сумерек. А потом сказала: — Я за Андреем. Ты еще долго будешь гонять подчиненных?

— Сегодня долго, — вздохнул Моджеевский, — а то расслабились. Давай машину пришлю, погода явно не для прогулок.

— Не надо. Мы прекрасно доберемся автобусом. Тем более, еще грибы купить. Сало, вроде, дома было. Я надеюсь, ты ешь картошку с салом, или тебе твой тренер не велит?

— Юлька! Какой автобус? Не глупи.

— Рейсовый. Последний уходит аж в восемь. Я знаю расписание, мы прекрасно доберемся, — продолжая его разыгрывать, с деланным простодушием излагала Юля.

— Ну ок, — в той ей сказал Богдан, — тогда сейчас приеду.

— А как же твой горе-факапер?

— Еще немножко подышит.

— Я вызову такси, — со смехом сдалась Юлька. — Я и так тебя все время отвлекаю.

— Обещаешь?

— Обещаю. Только и ты обещай, что совсем уж до ночи сидеть там не будешь.

— Не буду.

Юля сделала еще несколько шагов, посопев носом. Из-за поворота показались ворота детского сада. Противный ветер пробирался под куртку, но ей все равно было тепло от незримого присутствия человека, который ее любил. Хотелось послать все к черту и сунуться прямо к нему в офис вместе с Андреем. Вытащить его из кабинета на самом верху высотного здания и убедить прямо сейчас вместе ехать домой, чтобы сделать этот вечер совсем-совсем семейным. Останавливало лишь то, что лишнее внимание к их и без того довольно двусмысленному положению было бы нежелательным. Шумиха. Чертова шумиха, которой она не хотела категорически, но которая настигала их на каждом шагу. И тут то ли наплевать и продолжать нарываться, то ли затаиться и переждать — должно же закончиться?

Но до конца было еще далеко.