Дожить до весны - Анастасия Соловьева

В помещении раздались восторженные крики – из-за кулис вышла любимая группа для беглого общения с фанатами. Ксюша забыла обо всём на свете, когда увидела обожаемого Михалыча. Её лихорадило от страха и предвкушения, пальцы нервно подёргивались, когда она протягивала уставшему вокалисту блокнот для автографа.

– Как вас зовут? – тихо спросил Михалыч, заглядывая девушке в самую душу – его зелёные лучистые глаза сожгли её до микрочастиц, разоружили, прочли все тайные мысли и уверенно сказали: всё будет хорошо. Наваждение, прочь из головы!

– Ксения, – откашлявшись, вымолвила девушка.

Михалыч улыбнулся, написал что-то на странице и протянул растаявшей девушке блокнот. Следующей к вокалисту подошла Ася, но Ксюша уже ничего не видела. Лютый восторг ослепил её, руки стали влажными от пережитого стресса, сердце громко плясало джигу, глаза блестели от слёз счастья. Больше пяти лет она слушала Animal ДжаZ и в самых чудаковатых, несбыточных мечтах представляла, как подойдёт к Михалычу и заговорит с ним, растворится под его пытливым взглядом, услышит чарующий голос всего в нескольких сантиметрах от себя…

Мечты стали реальностью: несколько минут назад Ксюша заглядывала в телефон, боясь, что Юра раскусил её враньё и настрочил сотню гневных сообщений в вайбере, а теперь она прижимается к холодной стене и стискивает в руках горячий блокнот, в котором расписался сам вокалист Animal ДжаZ. Девушка быстро нашла нужную страницу и раскраснелась от банальной фразы “Ксюше от Михалыча”. В голове вспыхнули неприличные, давно забытые фантазии времён первого курса.

– Всё произошло так быстро, я даже его и не разглядела толком, – подбежала довольная Ася. – Заметила только морщинки у него в уголках глаз, в клипах их почему-то не видно.

– Да? Я не всматривалась, – Ксюша закрыла блокнот и кинула его в сумку. – Прекрасный вечер, даже не так – офигенный вечер!

– Я знала, что ты будешь в восторге. Я Animal ДжаZ, конечно, не так сильно люблю, но вживую они шикарны.

Подруги выскочили на улицу, смеясь от переполнявших эмоций. На землю падали огромные пёстрые снежинки, покосившийся фонарный столб тускло освещал засыпанную дорогу. И под этим хмурым светом стоял мрачный Юра. Лицо – замершая маска, в глазах – решимость и злость, челюсти сжаты, а на скулах вздулись желваки.

ГЛАВА 8

Ксюша замерла от страха – перед ней будто стоял незнакомец, суровый и жестокий. Она протянула руку, пытаясь вспомнить слова, обрести ясность мышления и сказать что-то в своё оправдание. Но Юра шагнул назад, окинул презрительным взглядом девушек и глухо произнёс:

– Ложь я не прощу. Между нами всё кончено.

Развернулся и поплёлся к остановке. Ксюша всхлипнула, оттолкнула встревоженную подругу и побежала за парнем:

– Подожди, дай мне всё объяснить. Я не хотела, чтобы ты волновался, я испугалась, не должна была врать, но ссориться так надоело, – лепетала она, захлёбываясь слезами и стыдом.

Юра остановился, раздражённо покачал головой, театрально достал из кармана наушники и включил музыку, чтобы её не слышать, чтобы наказать за предательство, чтобы поняла – ему наплевать на её истеричные объяснения, слёзы и боль.

Ксюша упала в грязный снег, задыхаясь и рыдая. К ней подлетела Ася, обняла за плечи, шептала какие-то слова утешения. Остаток вечера помнился фрагментами: она бесконечно вытирала набегающие слёзы, Ася платила за бутылку вина в супермаркете, соседки неловко подбадривали и косились на бокалы с алкоголем, телефон таинственным образом оказался у подруги в кармане, чтобы Ксюша с горя не названивала теперь уже бывшему парню.

И во всю эту вакханалию затесалось едкое, назойливое чувство, которое Ксюша упорно старалась не замечать. Она заливала душу спиртным, но всё равно каждой клеточкой сердца чувствовала сокрушающее облегчение. Как будто защитила десять дипломов, написала пять курсовых, сдала сотню экзаменов – и упала в хмельные объятия свободы.