Моя чужая беременность - Настя Ильина

* * *

Максим позаботился о Вите и в этот раз приехал за нами с детской сидушкой. Это было очень трогательно. Он волновался о нас, ухаживал как мог. Наверное, все родители так же пекутся о суррогатной матери, которая будет вынашивать их ребёнка. Или нет?!

— Вы выглядите как-то неважно. Всё хорошо? — спросила у него я, заметив, что глаза мужчины наполнены тоской, а уголки губ опущены. Кажется, у него на висках прибавилось немного седины.

— Всё в порядке. Спасибо за беспокойство, — сухо ответил Максим, давая понять, что делиться со мной своими проблемами не станет.

И я замолчала. Не стала больше ничего спрашивать или говорить. Он подвёз нас к подъезду нашей со Стасом квартиры и посмотрел на меня.

— Вы уверены, что хотите туда пойти? Я мог бы пойти вместе с вами или подождать тут на всякий случай.

— Всё в порядке, — его же словами ответила я.

Стас не дурак вредить нам с ребёнком. Я предупредила его, что мы с Витей приедем, поэтому он ждал. Обещал, что подготовит машину и побудет с сыном, пока я соберу оставшиеся вещи. Вчера мы с ним поговорили нормально впервые за долгое время.

— Тогда всего доброго. Я показал, как снимать дом с сигнализации, когда будете открывать. Если вдруг что, звоните. Вчера телефон разрядился, но теперь я буду стараться следить за ним и оставаться на связи.

Я улыбнулась и кивнула. Витя уже побежал к дому. Ещё раз поблагодарив Максима за помощь, я поспешила догнать сына.

Стас ждал нас. Он даже сварил пельмени, которые успели сбежать, потому что в квартире немного пахло гарью.

— Голодные? — спросил он.

Витя повис на шею отцу, и мне защемило сердце. Обидно стало от того, что за грехи родителей всегда расплачиваются дети. Из-за наших отношений, что резко пошли под откос, страдает сын. Вот только не могла я ради него снова принять Стаса в своей жизни.

Пока сын кушал пельмени на кухне и общался с папой, я пошла в комнату, чтобы собрать свои вещи. Наверное, глубоко окунулась в собственные мысли, потому что не услышала шагов Стаса. Вздрогнула, когда ощутила его прикосновение к плечам. Я обернулась и оказалась в его объятиях.

— Не надо, Стас! Всё это лишнее, — прошептала я и постаралась выбраться, но его руки скользнули мне на талию, прижимая к себе.

— Оля! Я дурак! Я имбицил! Я тебе клянусь, что больше никогда! Поверь мне…

Он опустился и встал передо мной на колени, вызывая недоумение. Всё тело начало бить лихорадочной дрожью. Только сейчас я заметила синяк у него в районе виска. Видимо, снова «разговаривал» с этими придурками. Осторожно коснулась подушечками пальцев повреждённого участка, продолжая безотрывно смотреть на него.

— Я тебя люблю! Я горы ради вас с сыном сверну. Я подал заявку в банк на кредит, но пока ответа нет, может, ну его… Материнство это суррогатное. Оль, ну?!

— Уже поздно, — прошептала я, тяжело выдыхая.

Я уже не могла отказаться, потому что Максим осуществил перевод, потому что подписала договор… Потому что Максим ждал и радовался этому ребёнку… Я не могла отказаться. Горечь сковала душу цепями.

— Мама! Вы с папой помирились? — забежал к нам в комнату Витя, и Стас поднялся на ноги.

Мне показалось, что у мужа глаза увлажнились, но это могло просто померещиться. Разве такие, как он, умеют плакать? Взгляд упал на клоуна, что лежал на прикроватной тумбочке Стаса, и меня передёрнуло.

— Малыш, ты наигрался с папой? Нам нужно ехать! — произнесла я, борясь с комом, что сдавливал горло.

— Ты не дашь мне шанс? — спросил Стас. — Оля, умоляю! Останьтесь на недельку.

— Ты подумай о безопасности сына… Они могут прийти ещё раз, — кивнула я на этого проклятого клоуна.

— Кто мама? — спросил Витя.

— Люди, маленький, которые клоуна уронили. Им ведь его забрать нужно, — постаралась я исправить ситуацию, не желая травмировать психику ребёнка.

— А они плохие? — нахмурился он.

— Всё может быть, маленький! Всё может быть.