— Давид, — произносит она. Мы лежим на кровати и Василиса прижимается ко мне, кладет голову на плечо. — Расскажи мне, Давид, — просит она. — Я хочу знать, что тогда случилось.

— Ты ведь не отстанешь, да? — глажу ее по волосам.

Мотает головой.

— Дактиф в больнице. И, скорее всего, на ноги не встанет.

— Это ты его? — поднимает голову и испуганно смотрит на меня.

— К сожалению, нет.

— Давид.

— Да, к сожалению, — повторяю я. — Я хотел убить его. За то, что он сделал с тобой. Убить как собаку. И я пришел за этим.

— Но как тогда…

— Когда я, подкупив охранника, проник к нему в номер, Дактиф был пьян. Я был готов убить его. Прямо там.

— А я?! — вскакивает Василиса. — Я?! Ты обо мне подумал?!

И бьет меня своими кулачками по груди.

— Только о тебе и думал, — хватаю и прижимаю ее к себе. Ее порыв вызывает у меня улыбку.

— И что было потом? — шепчет она мне я грудь.

— Потом я заставил его встать на колени и рассказать мне, что случилось в тот день, — говорю и чувствую, как Василиса еще сильнее сжимается. — Зайка, не бойся. Все же позади.

— Давид, — опять шепчет, не поднимая головы, — не было же ничего, да? Мне врач сказал, что не было.

— Не было, — глажу ее по волосам. — Но если бы даже и было…

— Нет. Не надо, — мотает головой.

— Ну, тихо-тихо. Ты сама хотела все знать. Но это правильно. Мы сейчас это все проговорим и все. Забудем. Да?

Кивает.

— Расскажи мне, что он тебе сказал? — прошу я.

Да, мы должны полностью проговорить это. Чтобы вычеркнуть из нашей жизни.

— Сказал, что Любимчик у ветеринара на яхте. Что его в море выловили. И что это ты… — поднимает на меня взгляд. — Давид, прости.

— Все. Забыли, — целую ее в макушку. — Мне эта тварь сказала, что ты сама пошла с ним. Я, конечно, не поверил. Треснул его. Завязалась драка. Он пытался отнять у меня пистолет, — замолкаю. Мне тоже тяжело вспоминать это все. Василиса молчит. Ждет. — Потом Дактиф рванулся к балкону. Стал кричать, звать на помощь. И не удержался. Я не толкал его, — беру ее лицо в свои руки и пристально смотрю в глаза. — Ты мне веришь? Не толкал.

Вижу, как по щекам Василисы текут тихие слезы. Она всхлипывает. Кивает.

— Я знаю, Давид. Знаю.

— Девочка моя, — прижимаю ее к себе. — Ты же больше не уйдешь от меня? Никогда?

— Нет, — мотает головой.

— Вот и молодец, — целую ее в губы. — Ну, хватит об этом, да? Больше не будем.

— Давид, — Василиса вытирает слезы со щек, — если бы тебя посадили, я бы… я бы ждала тебя…

— Глупенькая, — смеюсь я.

— Я правда! — возмущается она.

— Я знаю. Иди ко мне. Пошли в кино?

— В кино?

— На ночной сеанс успеваем. А то что мы все дома да дома. Тебе же хочется погулять?

— Мне хочется досмотреть с тобой тот фильм. Дома, — улыбается она.

— Кстати! — я выпрыгиваю с кровати и выхожу из комнаты. Возвращаюсь с диском. — Я ведь купил его. Специально для тебя. Как знал.

Включаю кино и прыгаю обратно к Василисе. Сажусь у спинки кровати и прижимаю Василису к себе.

Правда, фильм мы так и не досматриваем.

Мои руки не могут долго лежать на животе Василисы. Одна рука настойчиво проникает под пеньюар, а вторая — вниз.

Я смотрю на экран, но ничего не вижу, потому что весь сосредоточен на маленькой девочке в моих руках.

Пальцами ласкаю ее между ног.

— Давид, — стонет она.

Просовываю средний палец и вожу по кругу.

— Тебе нравится фильм? — спрашиваю, шепча в ухо.

— Очень, — стонет она, а у самой глаза закрыты.

Я усмехаюсь, вынимаю палец и переворачиваю ее к себе лицом. Она встает на колени и сама садится на член.

Откидываю голову назад от накрывающего удовольствия.