Оболтус - Ядвига Благосклонная

Этот парень и мертвого поднимет на ноги. Не потрудившись застегнуть ширинку или стереть липкую помаду со своих губ, поворачиваю защелку и открываю дверь, высовывая голову.

— Какого хрена, Сэм? — шиплю.

— Пора домой…

— Ты припёрся сюда, чтобы сказать мне это? — выгибаю бровь.

Он идиот?

— Я сюда приперлась, чтоб сказать это! — высовывается из-за плеча голова Леры.

Прошмыгнул под грудью Лисина, она становится напротив меня. Воинственно сложив руки на груди и сверкая своими карими глазами.

Кидаю взгляд на Сэма, который ни капли не раскаивается, что сдал друга.

Прекрасно. Похоже, он хочет вдуть моей няньке и теперь её сообщник. Лучше не придумаешь, млять!

— Слушай, — покачиваясь, бурчу, — мне не нуж…

Не дослушав, девчонка хватает меня за рубашку, вытаскивает из ванной и тащит за собой. Путаясь в ногах, бреду за ней.

Стоп.

Почему я вообще иду за этой стервой?

Упершись ногами, останавливаюсь. Голова кружиться, и, если уж совсем откровенно, все это кажется каким-то кошмаром. Она начинает что-то говорить, но я ничего не слышу. Только вижу как ее губы шевелятся, а брови сходятся на переносице. И это очень комично. Настолько что меня пробирает на смех.

Раздраженно закатив глаза, она снова меня хватает и тащит к выходу.

Дальше я помню все только фрагментами.

Вспышка — и я в машине. Вспышка — поднимаюсь по лестнице. Кажется, почти падаю. Вспышка — кровать. Вспышка — злые глаза и непрекращающийся поток проклятий в мою сторону.

Вспышка. Вспышка. Вспышка. Пропасть.

Глава 9

Саша

Каждый раз, когда я напиваюсь в хлам, утром даю себе обещание, что больше не возьму ни капли рот.

С добрым гребаным утром, Зайцев! Потому что ты снова не сдержал своё обещание.

Моя башка просто раскалывается. Такое впечатление, что вчера меня избивали ногами, причем исключительно по голове. Еще и чертов будильник никак не перестанет звенеть. Точнее, петь.

— Боже, — хриплю, переворачиваясь на другой бок и закидываю подушку на голову.

Но он не перестаёт. Все поет и поет.

Шарю рукой по постели, но не могу найти телефон.

Со стоном разлепив веки, щурюсь. Приподнимаюсь, затем оглядываюсь вокруг себя.

Нет. Последние несколько дней не были кошмаром. Я действительно в этом клоповнике.

Проведя рукой по лицу, тщетно пытаюсь собрать свои мысли, которые разбегаются, как тараканы при свете.

— С добрым утром, Зайцев! — раздается над ухом громкий довольный голос. — Хотя, по твоему виду не скажешь, что оно доброе.

— Просто убей меня, — ворчу, — и выключи, ради всего святого, этот долбанный будильник. У меня сейчас кровь из ушей пойдёт.

Наконец, это изобретение Сатаны, перестаёт издавать звуки, от которых меня тянет блевать.

Кто додумался поставить на будильник песню Бузовой?

Со стоном облегчения валюсь обратно, прикрывая глаза рукой.

Похоже, я вчера перебрал. Как я вообще добрался домой? Что произошло?

В голове полный бардак. Какие-то обрывки фраз, тусовка, ванная, машина.

Господи, что вчера происходило?

— Думаю, это и называется карма, — произносит Лопушкова. — Вчера ты не вернулся на работу.

— Да что ты? — усмехаюсь. — Молодец, что заметила.

— О, поверь мне, я заметила. И думаю, что твой отец тоже, — едко парирует.

Дерьмо. Вот это уже действительно хреновые новости.

Резко поднимаюсь на кровати, даже забывая про головную боль, и встречаю ее дерзкую ухмылку.

— Ты ему рассказала?

Нет. Разумеется, она должна следить за мной, но я не думал, что эта девчонка стукачка.

— Нет, — явно сожалея, отвечает. — Хотя стоило бы, — бормочет. — Аспирин и вода на столе, — после этих слов она выходит из комнаты.

Хах! Интуиция меня не подвела! Я знал, что она ничего ему не скажет. И да. Я бессовестно этим воспользовался.