Запретное знание. Прыжок в мечту - Дональдсон Стивен Ридер (2002)

Внутри находилась широкая комната, без сомнения, лаборатория; при первом беглом взгляде Морн заметила компьютеры, хирургические лазеры, шприцы, пинцеты, реторты, банки с химикалиями, носилки, которые казались выращенными из кожи амнионца и по меньшей мере две широких кровати, напоминающих операционные столы. Это вероятно было «соответствующим оборудованием для родов», местом, где она и маленький Дэвис выживут или умрут.

Почти спокойно она посмотрела на амнионца, ожидающего их с Ником.

Он напоминал охранников лишь тем, что у него был такой же красновато-коричневый панцирь, и такие же острые зубы; кроме того, у него на голове был похожий передатчик. Но его глаза были большими и треугольными. Рука, торчащая из центра груди, была огромной, намного больше и сильнее, чем конечности по бокам от нее. Трехногая фигура амнионца делала его солидным, словно пьедестал.

Одна вспомогательная рука – сколько же на ней пальцев? шесть? семь? – достала из чистого сосуда шприц. Другая рука держала нечто, напоминающее наркотическую маску.

Амнионец заговорил:

– Это приспособление для родов, – услышала Морн в своем шлеме. – Здесь будет достигнуто единство желаемого. Входите.

– Кто ты? – требовательно спросил Ник, словно внезапно раздумал.

Амнионец наклонил голову, словно выражая любопытство.

– В вопросе отсутствует точность. Вы можете различить генетическую или феромонную идентификацию? По нашим сведениям, люди не обладают способностью воспринимать подобную информацию. Или ваш вопрос относится к выполняемой мною должности? Перевод предлагает, что ближайший человеческий аналог это «доктор».

Вы выразили желание поторопиться. Почему вы не входите?

Ник посмотрел на Морн.

С ее угла зрения сернистый свет на его шлеме стер его лицо. Она тупо кивнула. Обстоятельства и ее действия не оставили ей другого выбора. Ее мозг медленно плавился под воздействием шизо-имплантата. Ей ничего больше не осталось, кроме как следовать тому, что диктовали инстинкты и биология; сосредоточить все, что осталось от ее воли на том, чтобы ее ребенку было хорошо, и будь что будет.

Держа ее за руку, словно боясь отпустить, Ник ввел ее через дверной проем в лабораторию.

Охранники последовали за ним.

Когда дверь закрылась, они расположились за спинами Морн и Ника.

Доктор окинул их обоих изучающим взглядом; вероятно, он решал, кто из них «человек, предположительно капитан Ник Саккорсо». Затем решительным движением он переложил шприц в свою центральную руку.

– Было договорено, – сказал голос в наушниках Морн, – что вы дадите один децилитр своей крови. – Доктор указал на шприц. – Когда действие будет завершено, будет получено подтверждение об оплате. – Одна из его вспомогательных рук показала кодовый кредитный чек, похожий размерами и формой на идентификационный жетон Морн – форма финансовой платы, используемой при плате Объединенными Добывающими Компаниями Амниону. – Затем зародыш женщины будет подвергнут физиологическому взрослению. – Еще одна из рук показала на операционный стол. – Как жест доброй воли отпрыск будет снабжен одеждой.

Неподвижный, словно колонна, доктор ожидал ответа.

Ник колебался, казалось, долгое время.

– Разве это не было договорено? – спросил амнионец.

Ник грубо протянул вперед руку.

– Позвольте мне проверить шприц.

Доктор что-то проговорил в передатчик. На этот раз до ушей Морн не донеслось ни звука.

В молчании амнионец протянул шприц Нику.

Ник поднес его к свету, изучал под разными углами. Когда он убедился, что шприц пуст – в нем нет мутагенов – он вернул шприц.

И снова грубо, словно каждое движение давалось ему с трудом, он отстегнул левую перчатку, стянул ее и закатал рукав своего скафандра, обнажая предплечье.