Запретное знание. Прыжок в мечту - Дональдсон Стивен Ридер (2002)

Но были и другие причины. Криогенная транспортировка была более безопасной, чем оглушение его седативными средствами или накачивание катом. Существовал меньший риск неврологической травмы – а Хаши Лебволь не хотел, чтобы у Ангуса пострадал хотя бы один нерв или клетка. Директор отдела Сбора Информации ПОДК имел сложные планы относительно Ангуса, и все они зависели от того, что Ангус знал, помнил и мог сделать.

Поэтому он оставался в замороженном виде, пока Мин Доннер не закончила все дела со Станцией; встречи, требуемые соблюдением протокола; изложение общей политики; дискуссии относительно пиратства, запрещенного космоса и Акта Приоритета. Затем Ангус и Милош Тавернье были забраны через подпространство в штаб-квартиру ПОДК.

Вскоре после этого он начал просыпаться – и не помнить этого. Хирурги СИ ПОДК разморозили его. До того, как они это сделали, его тело и мозг были непроницаемыми, как вечная мерзлота. Поэтому он был вынут из своей холодной могилы в криогенной капсуле и помещен в теплую беспомощность ката, анестезии и хирургических вмешательств. В тех редких случаях, когда ему позволялось прийти в себя, это делалось для того, чтобы хирурги могли проверить свою работу. Но эти случаи были слишком редки, чтобы можно было уцепиться за них – а боль, которую он чувствовал, пока лекарства уносили его обратно во мрак, – слишком острой. В целях самозащиты Ангус стирал ее из своего сознания.

В результате он не имел никакого понятия, что проделали с ним хирурги; какую форму кошмара это приняло.

Он не подозревал, что с него стянули плоть, словно срезая кожицу с фрукта, для того чтобы установить вдоль костей локтей и рук практичные лазеры, острые как стилеты. Когда операция завершилась, у него на обеих руках остались странные щелки между средним и безымянным пальцем, и пальцы не могли сомкнуться. Подключенные к источнику питания, эти лазеры могли вспарывать сейфы или глотки с одинаковой легкостью.

Он не подозревал, ни что его бедра, колени и плечи были сняты и усилены, чтобы удвоить или даже утроить эффективную силу мускулов; ни что ему в спину вставлены пластины для поддержки и защиты его спины, а другой щит установлен между его ребрами; ни о том, что между его ключицами установлена тонкая твердая пластина для усиления его рук, защиты сердца и подпитки энергией компьютера, который стал частью его личности.

Он не осознавал, что его глаза были вынуты и заменены протезами, в которые потом были вживлены его оптические нервы, и это помогало видеть электромагнитный спектр, который не видел ни один живой организм – спектр сходный с такими устройствами как сигнализация или компьютерные схемы.

Он не подозревал, что ему в мозг вживлены шизо-имплантаты; не один электрод, а несколько. Активированные, они контролировали его с таким уровнем сложности, что в сравнении с этим все, что он проделывал с Морн Хайланд, было топорной работой.

И он наверняка не подозревал, что прошли недели, пока все операции не были закончены. Фактически лишь сложные хирургические процедуры и сложные лечащие наркотики позволили докторам проделать все это в течение недель, а не месяцев или лет. Делать киборгов было непросто; в данном случае сложности лишь возрастали, потому что его создатели решили, что он должен, без сомнения, сопротивляться своему технологическому совершенствованию. Не потому что у него были моральные или душевные возражения; ничто в файлах ПОДК не позволяло предположить, что Ангус Фермопил будет возражать против того, чтобы стать киборгом. Нет, он будет бесконечно сражаться за свою независимость, потому что никогда и никому не позволит командовать собой. Та же самая технология, которая сделала его суперменом в его же оболочке, будет управлять им; полностью диктовать ему свою волю. Когда хирурги закончили, Ангус был не более чем орудием, биологическим осуществлением воли ПОДК.