Запретное знание. Прыжок в мечту - Дональдсон Стивен Ридер (2002)

Когда Доннер и Фрик ушли, Хаши провел еще какое-то время, играя с Ангусом, прежде чем снова уложил его в постель. Но Ангус старался всеми силами не обращать внимания на издевательства. У него не было выбора, естественно – но сейчас он страдал так, что его руки и половые органы жгло скорее не яростью, а старым страхом. Ему дали лучик надежды, нечто, что помогало ему отстраниться от кошмаров.

И он сосредоточился на этом, потому что физически был бессилен кастрировать директора СИ.

Глава 16

Когда «Каприз капитана» достиг подпространства, она начала приходить в себя.

Согласно ее хронометрам, она провела очень мало времени без сознания; настолько мало, что ей это показалось странным. Как только корабль достиг нужной скорости, Ник приказал включить прыжковый двигатель, и судно вошло в тах. И как только оно начало входить в тах, пространственная физика принялась переделывать ее атом за атомом, превращая в ничто, словно дым на слабом ветру.

В течение нескольких секунд судно дрейфовало словно не существуя.

Полевой генератор подпространства сломался как раз в этот момент.

Кризис был слишком внезапным для разума. Только воображение и интуиция могли спасти людей Ника.

Честно говоря, их спас Вектор Шахид; не потому, что он был настоящим чародеем в своей профессии, а потому, что он жутко боялся. И вдохновленный воображением и интуицией, он правильно боялся.

Он был напуган. Новое оборудование, доставленное Амнионом, прекрасно вело себя во время большинства тестов – и совершенно не реагировало на другие. Эти несколько тестов просто не срабатывали. И это напугало его.

Один, в ходовом пространстве, когда выживание «Каприза капитана» зависело лишь от него – с Морн Хайланд, которая держала палец на кнопке самоуничтожения корабля, и оборудованием, которому он не верил, в полевом генераторе подпространства – спокойный, флегматичный Вектор растерял всю свою храбрость.

Когда Ник приказал войти в тах, руки Вектора интуитивно зависли над контрольной панелью управления. Через миллисекунды после того, как было создано поле подпространства, он перехватил управление, пытаясь отменить переход корабля из космоса Амниона в космос человечества.

Теоретически это был неправильный поступок. Он раньше никогда не делался; никто, проходивший сквозь подпространство, никогда не пытался проделать подобные штуки. «Каприз капитана» должен был быть отброшен назад; должен был превратиться в фантом, корабль – призрак, бороздивший межпространственные моря, не нанесенные на карты.

Но в данном случае теория ошибалась. Поле, созданное генератором Амниона, было аномальным; открытым, каким никогда не может быть открытое межпространственное поле. И вместо того, чтобы ускорить уничтожение «Каприза капитана», перехват Вектора вернул его в нормальный космос.

Они пережгли все контрольные схемы и множество компонентов самого двигателя. «Каприз капитана» оставался тардовым кораблем со сгоревшим прыжковым двигателем.

Корабль вошел в подпространство, словно снаряд плазменной пушки; достиг нормального космоса с допплеровским воем, словно звезды вокруг взвыли от ужаса. Мгновенно скан и навигация будто сошли с ума. Скорость корабля была настолько велика – намного больше, чем можно было добиться с помощью ускорителей – что компьютеры были просто не запрограммированы на такую возможность. Действие эффекта пространство/время нарушило работу оборудования; сенсоры точно сошли с ума. Компьютерам понадобилось долгое время чтобы произвести калибровку самих себя – чтобы рассчитать состояние корабля и приспособиться к нему.

И когда наконец они смогли приспособиться к новой информации, они сообщили, что «Каприз капитана» движется на скорости 0.9 c; грубо говоря, 270 000 километров в секунду.