Бывшая лучшего друга - Маша Брежнева

Она лежала, свернувшись клубочком под одеялом, а Кир едва касался матраса. Близко. Очень близко. Как никогда в этом отрезке времени, когда они снова сталкивались судьбой. Он не мог отпустить, а она совсем запуталась в своей жизни. Но вот сейчас, в эти секунды, было невыносимо сложно и прекрасно одновременно.

— Останься, — неожиданно для себя самой сказала Полина.

— Что?

— Ты же услышал. Останься со мной.

— Ты снова используешь меня? — с недоверием уточнил Кир.

— Нет. Так нужно.

Кому нужно и что именно, оба не знали.

Кирилл медленно опустился всем телом на другую половину дивана. Теперь они оказались еще ближе, но поверить в это было трудно.

— Одеялом-то поделишься? — коротко улыбнулся Кир.

— Да, конечно, — Поля схватила край одеяла, потянула и закинула на Кира, чуть задержав руку на его теле.

— Спасибо, так лучше, — снова улыбнулся Теклер.

А потом, осторожно протянув руку, провёл костяшками по щеке Полины. Она не остановила, не дернулась назад. Прикрыла глаза и не дышала.

— Знаешь, как сложно тебя любить? — едва слышно выдохнул слова Кир. — Всю жизнь только одну тебя.

Полина сглотнула комок в горле. Его ладонь все ещё была на ее щеке.

— Мне жаль.

Кир резко убрал руку и перевернулся на спину. Двумя короткими словами был сломан такой чудный момент.

— Никогда не смей меня жалеть. Можешь не любить, если ничего не чувствуешь. Можешь считать дураком. А жалеть не смей.

— Я все и всегда делаю не так. Ладно, это не твоя вина. Прости. Спокойной ночи.

Полина отвернулась лицом к стене, пытаясь угадать, уйдёт он или останется. Она обняла себя, крепко стиснув плечи ладонями.

Кир не ушел.

Засыпая, она почувствовала на своей ладони его тепло.

Кир ощущал сразу и большое счастье, и щемящую в груди тоску. Вот же она — радость, когда твоя любимая всего в нескольких сантиметрах от тебя, ты держишь в своей ладони ее тоненькие пальчики в причудливых завитушках тату. Чувствуешь тепло ее тела, чувствуешь, как сладко она пахнет, слушаешь ее дыхание.

И все хорошо, ведь она сама пришла, не побоялась рассказать о своей проблеме, позволила помочь ей. Была откровенной и честной, но самое ужасное — это ее последние слова.

«Мне жаль».

Лучше бы уж ненавидела, говорила, что он бесит. Но только не это.

Кир в принципе не понимал, что такое жалость. Можно вот жалеть бездомного пса, которого нерадивые хозяева выбросили на улицу, ведь он не может помочь себе сам. Можно жалеть смертельно больного человека, страдающего на больничной койке. Но жалеть его?.. Взрослого, здорового парня, который сделал свой выбор сам? Да он мог бы уже давно замутить с какой-нибудь хорошенькой девчонкой, и желающие были. Не от большой любви, но отношений ради. Может, со временем даже почувствовал бы к ней что-то. Но он сам, раз за разом, день за днем выбирал Полину.

Он понимал, что она сломлена. Иногда большой город ломает людей. Кир любил Москву, шум, суету, скорость, ему было здесь комфортно. Поля же оказалась совершенно одинокой и несчастной.

А вдруг она права? Ей лучше вернуться в родной город? Да, старые псевдоподруги уже не будут в ее компании, но там ей будет проще. В знакомых местах, в привычном для нее мире. Возможно, это самое простое решение проблемы.

Только ему не хотелось соглашаться с таким решением. Отпустить ее? Не дать шанса им двоим? Конечно, Кир не обязан работать личным психологом, но если именно это нужно сейчас Полине… Почему не помочь?

Ответственность? А кому нужны пустые слова и обещания без действий? И зачем Полине эта дурацкая любовь, если в сложные моменты его не будет рядом?

Поэтому… да, будет трудно. Иногда придется сжать челюсти и заткнуться, когда очень захочется кричать от злости на весь этот мир. Быть может, терпения не останется, и от бессилия получится лишь кулаками по стенке бить.