Плохой для хорошей - Маша Брежнева

Сколько секунд мы так стоим? Продавщицы смотрят, плевать. Я не отпущу просто так.

- Я скучал, Лекс.

- Ты говорил.

- Закрепим в твоей памяти.

- Ты ничего не боишься?

- Нет. А должен? Все будет хорошо, крох. Честно. Но уже слишком поздно отходить в сторону.

- Ты ничего не знаешь о том, какой я была до встречи с тобой.

- Исправить это можешь только ты. Понимаешь?

Молча кивает. Боже, какие глаза у нее, все-таки. Черный омут? Да, именно. И кто меня тянет туда?

Лекс все же выдергивает ладонь и уходит в примерочную комнату. Возвращается в своей обычной одежде, принимает цветы, которые заждались ее, и направляется к кассе. Мое предложение сделать платье подарком отбрасывают. Ладно, не претендую на ту роль, которая могла ей померещиться. Главное без перегибов.

С цветами и пакетами она усаживается ко мне в машину. Не возражает, чтобы подвез, а я только рад продлить момент встречи. Чем дольше мы с ней, тем сильнее оттягивается экзекуция Марата. Потому что, вашу мать, я должен жить с мыслями, как на него смотрит Лекс? А как разговаривает с ним? А улыбается ли? А позволяет ли взять себя за руку или…?

Что происходит между ними?

Что происходит между нами?

Несколько минут, которые пролетают в беседе на тему футбола и прошедших матчей, я не думаю о Марате. Этот хренов третий между нами не сидит, но чем ближе секунда прощания с Лекс, тем ближе момент истины. Сейчас попрощаюсь с ней и сделаю так, чтобы мелкий мажор раз и навсегда понял: Лекс ему желательно обходить за три километра и садиться на самую дальнюю парту от нее.

Лекс не разрешает проводить до квартиры, но так мило мнется на крыльце, что я все равно доволен сегодняшним успехом.

А усилить его может только информативный тет-а-тет с Яниным.

Глава 27

Марат

Вот эти вот комментарии от Кая мне совсем не по душе. Я догнал, что ему нравится Неделина, но мне что с того? Обходить ее за километр? Ага, щас. Что-то я не увидел на ней табличку «собственность Кая». И не думаю, что увижу. Я не в курсе, что происходит между ними, но это никак не влияет на мое общение с Лекс. И кто он такой, чтобы это комментировать?

Получив сообщение, я ничего не отвечаю. Просто смысла не вижу спорить с Хайером. Кажется, Кай спускает дело на тормозах, но… Кажется.

Вечер субботы проходит тихо, а ближе к концу дня в воскресенье Хайер ломится. Вот стоило только прилечь поваляться, как на столе начинает пилинькать телефон, а на руке часы вибрируют. Иногда это очень раздражает, и модные часы не выглядят такими крутыми.

Приходится встать и потянуться за телефоном, хотя звонок Кая большой радости не вызывает.

- Ты дома?

- И тебе привет, Кай. Дома.

- Жду внизу.

Эм, а давно мы так общаться начали? Что за приказной тон? Хочется ответить «ну ок, жди», но мне становится интересно, в чем дело. Натягиваю толстовку, впрыгиваю в кроссы и выхожу на улицу. На каких-то инстинктах не пускаю Кая в дом, а сам иду к нему. Хотя не, это не инстинкты, а здравый смысл. Другой вариант названия – жопой чую.

Щелчок замка в калитке как-то символично разделяет историю дружбы с Каем на «до» и «после». Не знаю, почему эти мысли приходят в голову, но я уже сейчас все понимаю. Его слова были всерьез.

В обычные времена мы бы поздоровались и пожали друг другу руки. Но сейчас просто смотрим глаза в глаза и понимаем, что скоро перейдем опасную черту.

- Ты гулял с Лекс? – решает не тянуть кота за нежное местечко Кай.

- Ты что-то перепутал, я даже папе не докладываю, с кем гуляю.

- Она не твоя, Марат, – вот это заявление. Никогда не видел столько злости на лице Хайера. Да его никогда и не штырило от девчонки! Она ведьма, что ли? Как смогла за считанные дни сделать его таким?

- Но и не твоя, так ведь? Я что-то не слышал, чтобы Лекс говорила о тебе.