Бог Боли - Рина Кент

— Маме удалось приручить льва, он же мой отец, и это суперсила. Видишь ли, папа самый безжалостный в нашей семье, не считая дедушки Джонатана и дедушки Агнуса, но если мама нездорова, папа выглядит так, будто готов сжечь весь мир.

— Твоя мама болеет?

— У нее больное сердце. Большую часть времени она — этот шар энергии, способный сделать все, но иногда ее хроническое заболевание дает о себе знать, и папа становится дьяволом. На самом деле ничего серьезного, просто головокружение, и миллион нанятых им врачей даже подтвердили, что это не угрожает ее жизни, но он не понимает этого.

Мое сердце теплеет.

— Это потому, что он любит ее.

— Это больше, чем любовь. Мы с Илаем знаем, что если она умрет, он присоединится к ней, без вопросов.

— Честно говоря, я тоже не могу представить папу без мамы. У них было темное прошлое, свидетелем которого был Джер — это случилось задолго до моего появления, — но они делили каждую сладкую и горькую пилюлю столько, сколько я их знаю. Мне нравится, как горячо они любят друг друга и нас. Иногда я ненавижу то, что я принцесса мафии, по понятным причинам, но я бы ни за что не поменяла своих родителей.

— Такая хорошая девочка, моя Анника.

Я застонала, чувствуя, как мое тело нагревается.

— Ты не можешь называть меня так на людях. Теперь я хочу тебя поцеловать.

— А почему не можешь? — он берет мою руку в свою, притягивая меня к своей груди, а затем его губы находят мои.

Я обхватываю его руками и ногами, практически задушив его, чтобы обрести равновесие.

Поцелуй крадет мое дыхание и все мои мысли. Все, что я могу сделать, это влюбиться в этого мужчину еще сильнее и быстрее.

Больше, чем я ожидала.

Больше, чем я думала, что это возможно, когда впервые встретила его.

Он ставит меня на ноги и толкает к ближайшей полке, чтобы поглотить меня.

В тот момент, когда я думаю, что поцелуй никогда не закончится, меня оттаскивают назад за локоть и я врезаюсь не в кого иного, как в своего брата.

Глава 23

Крейтон

Когда кто-то вырывает Аннику из моих рук, моя первая мысль — убить ублюдка.

Вторая мысль — избить его до неузнаваемости и мольб о смерти.

Я останавливаюсь, сжимая руку в кулак, когда узнаю человека, который помешал мне.

Джереми.

Анника слегка вздрагивает, румянец на ее коже медленно исчезает, пока ее лицо не становится совсем белым.

Она выглядит такой маленькой рядом со своим братом, и это не только физически. Как будто его присутствие затмевает ее. Анника сказала мне, что ей всегда нравились девчачьи вещи и нравилось быть девочкой, потому что хотя бы в этом она отличается от Джереми.

И она отчаянно хочет отличаться от него, потому что, хотя она любит его, она понимает, какой путь ему предстоит пройти — стать лидером мафии.

Анника никогда не любила эту часть своей семьи, что доказывается снова и снова, когда избегает этой темы, используя все уловки.

Проявлением этой жизни на острове является никто иной, как ее брат.

— Джер. — Шепчет она, глядя на него большими, невинными глазами.

Несмотря на то, что он крепко держит ее за локоть, он не смотрит на нее. Все его пристальное внимание падает на меня, капая с каждым намерением причинить боль. Его лицо закрыто, глаза нечитаемы.

Я не знаю Джереми Волкова, кроме того случая, когда спас его из огня, и только потому, что его сестра была готова умереть за него. Очевидно, что это дерьмо не должно было случиться в мою смену.

До этого мы с Джереми пересекались только в бойцовском клубе, но не друг против друга.

Он редко участвует, а когда участвует, то только в боях, ведущих к чемпионату.

В этом году я буду биться против него в финале, так как он уничтожил Лэндона в полуфинале.